— И то правда, — немного подумав, сказала Повелительница. — Но я все равно хочу сказать, что X-Девятый меня раздражает. Других я не слышу и не вижу, а их как-никак — не один миллион. Почему же с Х-Девятым всегда что-нибудь случается?
— Не смоделированная особь, этот X-Девятый! В его поступках преобладает творческое начало, потому он трудно управляем, — подал голос Маститый № 8.
— Разве вам все еще не ясно, что такие особи нуждаются в выбраковке? — рассердилась Матерь-повелительница. — Муравейник — это вам не человеческое общество, где каждая личность может развиваться, как ей вздумается! Это четко функционирующий механизм, каждому муравью отведена строго конкретная роль. Годится он на эту роль — прекрасно, не годится — пускайте на жратву!.. Фу, до чего вы довели меня, каким языком я заговорила!..
Х-Девятого охватило беспокойство. Оно и не мудрено: речь-то шла о его судьбе, и дело принимало невеселый оборот. Надо бы вставить слово в защиту приятеля и при этом не навредить ему, но страшно. В какой-то момент Юрка почувствовал, что ему изменяет мужество, но все-таки решился. Впервые человеческий голос прозвучал под мрачными сводами муравьиного зала заседаний:
— С глубокой душевной горечью, — заявил Юрка, — я должен отметить, что являюсь невольным свидетелем того, как вершится несправедливость…
— Что такое?! О ужас, сплошные эмоции! Эмоции в муравейнике! — воскликнула Повелительница.
— Да знаете ли вы, — продолжал Юрка, — что с тех пор, как на земле появился Разум, талант считается одним из самых ценных общественных достояний! Особенно художественный талант! Х-Девятый — это ваша гордость! Что же вы травите его, будто он выродок!
— Да уймите же наглеца! — воскликнула Повелительница. — Черт знает, что такое! Никогда еще я не слыхала столь возмутительных речей! Кто это говорит?
— Это говорит козявка, Матерь-повелительница, маленький человечек! — сказал Маститый № 1.
— Повелительница, это говорит герой битвы с черными муравьями! — сказал Маститый № 3.
— Подведите его поближе, я хочу его рассмотреть! — сказала Повелительница.
Маститый № 1 подбежал к Юрке, схватил его за руку и подтащил к возвышению в центре камеры, где темнел массивный силуэт муравьиной Матери-повелительницы. Юрка почувствовал щекотное прикосновение ее усиков-антенн. У него возникло непреодолимое желание почесаться, но он подумал, что в данных условиях это и неприлично, и опасно — телохранители могут подумать, что он угрожает Повелительнице. В это время Повелительница, изучая мальчишку, слизнула с его щеки росинку пота. В подземелье было душно, и Юрка, естественно, вспотел.
— Фу, гадость какая! — воскликнула Повелительница.
Ее возглас смутил Юрку. Смутил и обидел. Его, видите ли, посчитали гадостью.
— И он что, съедобен? — спросила Матерь, отплевываясь.
— Да, моя Повелительница, — сказал Маститый № 2. — Известны случаи, когда люди становились добычей муравьев. Их находили в лесу привязанными к деревьям. Они были обмазаны медом!
— Разве что с медом, — брезгливо заметила Повелительница, уставясь в Юркино лицо. — Что же мы будем с ним делать?
В подземелье повисло продолжительное молчание. Маститые задумались.
— Его надо определить в касту воинов, — предложил наконец Маститый № 1. — С ним, как показала последняя война, мы будем непобедимы.
— Возражаю! — воскликнул Маститый № 2. — О, Повелительница, если мы включим пришельца в касту воинов, нам постоянно будет угрожать опасность мятежа. Вы слышали речи этой козявки, а ведь он далеко не все сказал, и поверьте, в том, что он еще не сказал, кроется смертельная опасность для муравейника, для его славного будущего!
— Я согласна с Маститым № 2, — сказала Матерь.
— Роль няньки ему нельзя доверять по тем же причинам — продолжал Маститый № 2. — Фуражир из него, я думаю, тоже никудышный. На вкус пришелец, как заметила Матерь-повелительница, оставляет желать лучшего… Я предлагаю использовать его в качестве бурдюка.
— Я согласен! — воскликнул Маститый № 1.
— И я! И я! И я! — хором воскликнули еще несколько маститых.
— Возражаю! — заявил Маститый № 3.— Для бурдюка пришелец не годится, у него слишком тонкая кожа.
— Выходит, мы его никак не можем использовать? — спросила Матерь.
— Выходит, так, — подтвердил Маститый № 1.
— А, может, отдадим его на растерзание пapазитам? — предложила Повелительница. — Их в муравейнике предостаточно — ощупники, атемелесы, ломехузы. Пусть они съедят человечка вместо наших личинок.
— Позвольте возразить, о Матерь-повелительница, — сказал Маститый № 3, — мы ведь можем использовать человечка гораздо разумнее. Ну подумайте сами, на сколько его хватит прожорливым паразитам? От силы на день. А почему бы не использовать воинские доблести пришельца для борьбы с этими самыми паразитами? Мы против них бессильны, они дурманят нас своими наркотическими выделениями! В этом они так преуспели, что когда медведь разоряет муравейник, муравьи в первую очередь спасают не Матерь-повелительницу, не личинки, не яйца, а самих паразитов!
— Разумно, — заметила Матерь. — Наконец, мы договорились… Маститый № 3, используйте человечка по вашему усмотрению! Это будет неплохо, если с его помощью удастся вывести паразитов. Последние годы наш муравейник из-за них приходит в упадок, хиреет все больше. Паразиты пожирают наших личинок, крадут наши яички, перехватывают фуражиров, отвлекают от меня кормилиц — сколько раз я ложусь отдыхать голодной! Задайте им жару! Особое внимание обратите на клявигера, его надо уничтожить в первую очередь. Затем ломехузу… Да вы сами знаете. Но я не все еще сказала…
Х-Девятый взял Юрку за руку и сжал ее, вроде как бы поздравил.
— Теперь все в порядке! — прошептал он. — Избавиться от паразитов — маниакальная идея Матери…
— …подумайте, сколько всякого сброда обитает в нашем муравейнике! — продолжала Повелительница. — Жучки, клопы, клещи! Взять того же клявигера — до чего же он омерзителен! Он и попрошайка, и пожиратель яичек, и вообще — гадкий тип! Но хуже всех — ломехуза! Подлец, каких мало! Свои яички он подкладывает в пакеты наших яичек, смазывает их каким-то составом, и что же получается: наши няньки начинают больше всего заботиться об этих паразитских яичках. А с каким усердием муравьи-кормильцы ухаживают за личинками ломехузы! Совсем одурели! Отнимают корм у наших собственных детей, чтобы отдать его ломехузятам! Больше того, когда не хватает корма, кормильцы тащат ломехузятам наши яички, яички, которые я откладываю в таких муках ради продолжения и процветания нашего муравьиного рода! Нет, я не могу больше… Я устала…
Юрке надоели причитания Повелительницы. Правда, благодаря им он понял, какой вред наносят муравейникам паразиты, особенно ломехуза, и проникся искренним желанием пособить муравьям. Он толкнул локтем Х-Девятого и спросил, что собой представляет Маститый № 3, ибо понял, что своим спасением, как и спасением приятеля, был обязан этому удивительному муравью.
— Куколка, из которой он, вышел, тоже, поговаривают, была нестандартна. Ее не выбраковали только, по недосмотру какого-то, как принято у нас говорить, муравья-растяпы, но мы-то, я думаю, должны молить за него бога, верно?
Юрка кивнул головой.
— Словом, он выкуклился из личинки, предназначенной для касты выращивателей плесени — очень важного продукта в питании муравьев. То, что он выбился в маститые, говорит о его незаурядном уме и необыкновенно тонкой логике. Может быть, благодаря ему наш муравейник процветал столько лет — он обеспечивал принятие жизненно важных для нас решений… У нас подозревают, что причиной мутационных сюрпризов, благодаря которым появились Маститый № 3, я и еще несколько оригинальных муравьев, погибших по разным причинам и в разное время, является сама Матерь-повелительница. Ты, верно, обратил внимание — она часто хандрит, хнычет… По извечному стандарту идеальный муравей должен иметь только один эмоциональный ген — ген агрессивности. Или совсем не иметь эмоций. Никаких. Из тех, у кого развит ген агрессивности, получаются воины; из остальных — все прочие. Их основным да и, пожалуй, единственным качеством является бессознательное трудолюбие…