Вожак и его спутники переглянулись.
— Кто ты? Откуда взялся? — спросил вожак.
— Меня зовут Юра. Я из Тирасполя... Но сюда попал из Полесья, там живет моя бабушка. Мы с отцом гостили у нее... Я потерялся в лесу, когда пошел с отцом за грибами.
— Где живут люди твоего племени? Откуда ты пришел? — допытывался вожак, мало что понимая из Юркиного пояснения. Юрка догадался, что Тирасполь, Полесье — это слова, непонятные дикарям. А рассказать им о проделке Лесовика, так они вообще сочтут его ненормальным, если им известно, что такое нормальный человек.
— Я, как мне сказали, из вашего рода...
В ответ — еще более удивленные взгляды дикарей.
— Но не из нынешнего рода, а из того, что будет жить через много тысяч лет...— говорил мальчишка, переводя глаза с одного дикаря на другого. «Кто же из них мой родич?»
Голос крови молчал. Дикари продолжали внимательно рассматривать мальчишку. Одетые в шкуры, они держали большие куски оленьего мяса. У каждого были копья — тонкие длинные или короткие и толстые шесты, обугленные и отполированные с острого конца. Один из дикарей держал на плече голову оленя с ветвистыми рогами. Руки, шкуры, которыми дикари прикрывали свое тело, были вымазаны кровью.
— Пойдем! — сказал вожак, кивнув остальным.
Гуськом — вожак шел первым, Юрка — за ним — они перебрались по стволу дерева через речку. Шли быстро, не разговаривая. Это тоже удивило — никто не проронил ни слова! Ему нелегко было поспевать за быстро идущими дикарями, но он скорее свалится бездыханным, чем покажет дикарям, что ему тяжело.
День был на исходе. Вдали показались дымки стойбища, когда один из дикарей вскрикнул, и все Остановились. Юрка обрадовался возможности передохнуть.
Все смотрели в одну сторону, куда, вытянув руку, указывал дикарь. По склону дальнего холма бежало крупное животное. Растянувшись цепочкой, его преследовали волки. Поначалу Юрка их не увидел. И только обратив внимание на восклицания дикарей, понял, что лось уходил от мелькающих в высокой траве серых разбойников. Через минуту лось и его преследователи скрылись в лощине, а еще через несколько Минут вырвались из нее и оказались в полукилометре от людей. Лось бежал с трудом, то ли стар был, то ли устал. Увидев людей, высокий длинноногий зверь остановился, замешкался, свернул в сторону и тут же оказался в окружении волчьей стаи. Было видно, как волки наскакивали, лось вставал на Дыбы, бил передними лапами Наотмашь, вертелся, но даже Юрке показалось, что у лося нет никаких шансов устоять в схватке с разъяренной стаей. Дикари молча смотрели, как лось отбивался, несколько раз послышались одобрительные восклицания, когда лосю удавалось достать волка копытом и серый разбойник безжизненным тюком отлетал в сторону, чтобы никогда уже не подняться.
— Устоит? — спросил кто-то из дикарей.
— Нет,— ответил вожак.— Лось уже стар.
— Давайте отобьем!
— Нет,— ответил вожак.—У волков нельзя отбивать добычу, это может навлечь несчастье на наш род.
«Они будто и дикари, но и на дикарей не похожи»,— думал Юрка. Но если бы кто спросил, чем же они «не похожи», не знал бы, что ответить. Просто было такое чувство, что перед ним во многом такие же люди, какие были в двадцатом веке, только безграмотные и невежественные. Во всяком случае, Юрка чувствовал их, как обыкновенных людей.
— Они уже подгрызли ему щиколотки! — заметил дикарь.
— Похоже, скоро конец! — сказал другой.
— Да, это ясно,— сказал вожак.— Пошли. Надо торопиться.
Вблизи стойбища дикарей охватила тревога, причину которой мальчишка не мог понять, ведь они почти не разговаривали. Чувствовалось, что слова им не всегда нужны, они обходились взглядами, едва уловимыми жестами. Это был бессловесный разговор, коллективная телепатия, свойственная теперь разве что стадным животным. К своему удивлению, Юрка и в себе обнаружил это свойство,— сначала он успокоился, так как видел, что все охотники спокойны. Мальчишка тонко чувствовал настроение этих людей. А теперь вот, когда их охватила непонятная тревога, он тоже встревожился. Понимал — в стойбище что-то случилось, что-то тяжелое и непоправимое. И хотя никто точно не мог сказать, что же именно случилось, каждый знал, что это не нашествие иноплеменцев, не смерть сородича в реке или болоте, не повальная болезнь... Когда охотники пересекли небольшую рощу и вышли на опушку, за которой стояли хижины, окруженные живой изгородью, вожак сказал:
— Что-то случилось с Зором! — и все согласно закивали, торопясь к стойбищу. Их заметили. Навстречу охотникам бежали подростки и несколько женщин, которым хватило нескольких слов и восклицаний, чтобы рассказать о несчастье.