— Доброе утро, красавчик. Завтрак в постель? - она пытается быть беззаботной, хотя это заставляет её сердце сжиматься.
— Доброе утро, Мари. Вчера ты готовила и я подумал что… Сегодня моя очередь, - его брови ползут вверх, потому что она начинает смеяться, — Что?
— Мы как супружеская пара, когда оба дома в выходные, то готовят поочереди. Но я ведь обещала кормить тебя без очереди. Который час?
— Почти 11, - он мягко улыбается.
— Что?! Господи, прости меня, пожалуйста. Я обычно рано встаю. Я сейчас всё приготовлю. Конечно же ты голоден! - Грин вскакивает с дивана и начинает складывать постель, потом бросает и бежит в ванную.
Барнс так и завис с лопаткой в руках. Такая смешная после сна. Волосы торчат в разные стороны, губы слегка припухли. Красивая. Он тряхнул головой и разложил еду по тарелкам. Достал хлеб из тостера, поджимая губы. Тосты слегка подгорели. Мужчина быстро потёр их друг о друга, чтобы убрать явную черноту.
Мари вернулась из ванной уже причесанная, с небрежным пучком на голове. Она улыбнулась, собрала постель, сложила диван и села с другой стороны стола. Отломила кусочек яичницы и положила на язык.
— Спасибо большое. Прости, я… У меня очень редко бывает такой крепкий сон.
— Я предложил тебе пожить здесь не для того, чтобы ты готовила. Просто хотел помочь. Я и сам неплохо справляюсь.
— Очень вкусно. А ты уже поел? - её улыбка слегка кривоватая. Матерь Божья, ты что всю солонку вытряхнул на это яйцо?
— Приятного аппетита. Нет, я сперва выпью кофе.
— Спасибо, - ещё один кусочек во рту. Вкусовые рецепторы просят пощады. Мари запивает всё половиной чашки прекрасного крепкого кофе.
— Всё в порядке? - Баки вытирает влажные руки о полотенце.
— Да. Да, всё хорошо.
— Дай-ка я попробую, - он тянет чистую вилку к её тарелке, но Мари отодвигает.
— Я не готова делиться.
— Мари, дай кусочек.
— Ладно, - она пододвигает тарелку и смешно жмурится, — Хочу сказать, что кофе ты варишь просто великолепно.
Джеймс берет кусочек и закашливается. Забирает тарелку и выплевывает яйцо туда, а потом все выбрасывает в мусорное ведро. Ему не столько неловко, сколько смешно. Он опирается руками в столешницу, спиной к ней. Его плечи дрожат. Грин не видит его лица, поэтому хмурит брови.
— Ты что плачешь?
— Конечно нет, просто я ещё никогда так не позорился перед женщиной.
— Ты меня напугал. Доводить тебя до слез последнее, чего я хочу. Садись, сейчас всё будет. Уверена, что ты хорошо готовишь, просто тебя сбила с толку моя сонная красота, - Мари манерно поправляет волосы, подмигивает и вскакивает со стула, — Чего хотел бы на завтрак мужчина, благодаря которому я сплю в чистой сухой квартире?
— На твой вкус. Я ем почти всё.
Мари коротко кивает и отворачивается. Он наблюдает за ней с интересом, подмечая каждую деталь. То, как она стоит у плиты, смешно уперев стопу в бедро. Похожа на цаплю или фламинго. Как она пробует всё на вкус, после каждой щепотки соли, перца или других специй.
Спустя полчаса на столе стоит большое блюдо для него, маленькая тарелочка для неё и две чашки свежего кофе для них. Джеймс смерил её взглядом и молча уставился. На лице ни одной эмоции. Да уж, мимика у вас и правда похожа. Он тоже вначале был таким. Только я уже отвыкла от такого непроницаемого выражения лица. Я привыкла к улыбкам, к изогнутой брови, к облизыванию губ, когда возбуждение сочится под кожей.
— А ты?
— Мне хватит тех тостов, что ты сделал. В холодильнике есть джем. Но ты это совсем другое дело. Ты же… Как это называется? Суперсолдат. Вот. Тебе нужно хорошо есть, - Грин уселась, согнув ногу в колене и поставив её на стул. Такой идиоткой я давно себя не чувствовала. Как это называется? Суперсолдат. Она мысленно крывляла сама себя.
— Спасибо, - он поджимает губы, задумавшись о прошлом, но потом быстро прогоняет эти мысли.
Тишину нарушают только стук вилки о тарелку и её хруст тостами. Баки не находит лучшей идеи, чем тихо включить радио. Они слушают прогноз погоды, новости, а потом включается музыка. И всё идёт хорошо. Ровно до того момента, как начинает играть песня Surf Curse - Freaks. Мари вздрагивает и поднимает на него испуганный взгляд. Джеймс перестаёт жевать.
— Что-то не так?
— Нет, прости. Всё нормально, - она выдавливает улыбку, но она настолько неискренняя, что даже слепой увидел бы.
— Я лучше выключу, - он тянется к кнопке, но Мари одергивает его руку.
— Оставь. Я же не могу бегать и бояться вечно. Наверное лучше объяснить, раз уж ты и так знаешь обо мне больше, чем даже семья. Эта песня… Я слушала её перед тем, как… Перед тем как схватила ключи и уехала в город. Поднялась на крышу высотки и хотела шагнуть. Чтобы боль затихла, - Мари отпускает его руку и делает небольшой глоток кофе.
Баки молчит. Сложно услышать такое, ещё сложнее подбирать выражения, если не знаешь всей ситуации. Мужчина накрывает её ладонь своей и этого достаточно. Она не нуждается в словах, хватает лишь немой поддержки. Так намного лучше, чем если бы он сказал «Ты сильная, Мари. Ты смогла остановиться. Ты смогла найти в себе силы, чтобы жить». Потому что она не смогла и никаких сил она в себе не нашла. Этот жест поддержки вдвойне сильный, потому что она знает как тяжело ему самому. Мари дёргает уголком губ и шепчет ему «Спасибо». Песня сменяется другой, ритмичной и весёлой. Она прогоняет то напряжение, что едва не искрит в воздухе.
Часом позже они выбираются в город. В центральный парк. Барнс находит в себе силы и желание рассказать немного о своей юности и жизни до войны. Намного легче говорить с кем-то, кто знает о твоём прошлом, от кого не нужно ничего скрывать. Психотерапевт тоже знает о его прошлом, но с доктором не так. Она давит на него, вытаскивает то, что он говорить не хочет, пишет в свой блокнот. Мари же совсем другое дело. Она ненавязчиво задаёт вопросы про него и про Стива. Пытается понять различие между тем Роджерсом, которого он знал, и тем, которого знает она. Грин чувствует, как же ему не хватает этой дружбы и поддержки, поэтому старается дать ему всё это. Она внимательно слушает, хотя знает его историю от начала до конца. Бак не задаёт вопросов о «её человеке» не потому что ему не интересно, а потому что знает, она не готова на них отвечать.
— Мы пропустили наше свидание.
— Точно. Вчера была суббота. Сэм появился не вовремя.
— Мне он нравится. Он старается вытащить тебя в мир. Почему ты не можешь открыться ему хоть чуток?
— Потому что… Потому что Стив отдал свой щит ему. А Сэм отдал его в музей.
— Ты не думал о том, что он просто боится? Может он не готов брать на себя такую ответственность. Щит это жестянка из металла. Чтобы стать новым Капитаном Америка мало просто держать его в руках.
— Может ты и права. Но я не могу пока это принять. Давай перенесём свидание на сегодня?
— Заманчиво. Сделаем вид, что не живём под одной крышей, забудем утро и этот поход в парк? Алло,- Мари прикладывает ладонь к уху, — Привет, красавчик, прости, что у меня не получилось вчера.
— Алло, - его смешит её простота, — Привет, Мари. Ничего. Встретимся сегодня?
— Конечно. Ты заедешь за мной?
— Да. В 18 будет удобно?
— Да. Буду ждать. До встречи.
— До встречи, - оба опускают ладони вниз.
— Извини, мне нужно домой. Один красавчик позвал меня на свидание. Мне нужно переодеться.
— Ох, тогда я провожу тебя. Надеюсь у вас всё пройдёт хорошо.
— Да, - она берет его под руку, — Знаешь, он такой джентльмен. Его зовут Джеймс. Он страшно милый и заботливый. А ещё умеет перекрывать воду по стояку.
— Звучит так, будто он хороший парень.
— Да. Скорее дед. Ему 106, - Мари смеётся. Уже второй раз. Искренне смеётся, хотя думала, что разучилась, — Слушай, а ты когда ходишь в кино, берёшь билет для пенсионеров? Типа… Очень почтенных.