Но автор не побоялся «долго и многосложно объяснять» это. Не побоялся перед лицом всей царской цензуры прямо сказать о том, что успехи Кавказской войны далеко не такие блестящие, как пытается это представить военное министерство, что они надуманны. А победные реляции зачастую вымышлены!
В главе «Кавказский Фуше» Александр Пустогородов достает через торговца-армянина одно из уже готовых донесений о том незначительном деле, в котором сам участвовал, и вслух читает друзьям, которые также были его свидетелями. Все возмущены ложью кордонного начальника, и один из друзей Пустогородова, горец Пшемаф, восклицает:
«—Делать нечего! Хотя позорно черкесу быть доносчиком, но на первом инспекторском смотру буду жаловаться.
— Сделаете только себе вред,—примолвил Пустогородов.
— Каким же образом? Разве я не имею явных, неоспоримых доказательств, что все это лишь наглое вранье?
— Оно так! Да ведь это донесение пойдет от одного начальника к другому, следственно, уважив вашу жалобу, всякий из них должен сознаться официально, что дался в обман! Притом все прикомандированные читали донесение: их личная выгода поддерживать написанное. Но наконец— положим, вы вселите сомнение, захотят узнать истину, пришлют доверенную особу: кордонный начальник в угоду ей импровизирует экспедицию, в которой доверенное лицо будет участвовать. Блистательное представление о нем, искательность кордонного начальника поработят признательную душу приезжего, и этот напишет: «Хотя донесение несколько и хвастливо, но дело, однако, было точно славное! Достоверного узнать я не мог ничего по причине различных показаний допрашиваемых». Кончится тем, что Вы останетесь в дураках, приобретете много врагов; а вымышленные подвиги кордонного будут по-прежнему печататься в «Allgemeine Zeitung».
Это даже не сатира! Это был рисунок с натуры.
Почему же офицерам и генералам пришлось сочинять надуманно-хвалебные реляции?
Потому что во главе Кавказской армии, ее отдельных полков и подразделений стояли в этот период бездарные в военном отношении генералы, которые при всем своем желаний не могли добиться успеха. И автор не один раз показывает примеры таких безуспешных попыток.
И второе. Потому что обилию реляций способствовала новая тактика ведения боя.
Советская историческая наука делит Кавказскую войну на три этапа. Действие романа «Кавказские проделки» относится ко второму этапу войны, когда генерала А. П. Ермолова, связанного с декабристами, сменил на посту главнокомандующего генерал И. Ф. Паскевич.
Произошла смена руководства и у соперников. Во главе освободительного движения горцев Кавказа встал Шамиль— выдающийся государственный и военный деятель, при котором антиколониальное движение в Чечне и Дагестане приобрело особенно большой размах.
Этому способствовало и то, что И. Ф. Паскевич вместо планомерного наступления, как это делал А. П. Ермолов, перешел к тактике отдельных карательных экспедиций, которая, как указывалось, была только на руку бездарному генералитету.
Военный министр князь Чернышев мог быть взбешен не только от всего перечисленного. Он был до этого уверен, что держит в своих руках все нити кавказских дел и направляет их к определенной цели. А автор доказал ему, что за две тысячи верст от Кавказа он ничего о нем не знает. На Кавказе творится полный беспорядок, никакого единства действий нет, каждый начальник воюет по своему усмотрению.
Больше того. Е. Хамар-Дабанов показал, что вместо того, чтобы думать о лучшем укомплектовании боевых отрядов, генералы думают о пышности собственных выходов. В романе говорится о чрезмерном развитии военной бюрократии на Кавказе. Вспоминая времена А. П. Ермолова, капитан Пустогородов замечает, что теперь «служба трудна тем, что не разберешь, кто начальник, кто посторонней: все распоряжаются, повелевают. В походе - два ли батальона: смотришь, отрядный начальник назначает себе начальника штаба, этот в свою очередь дежурного штаб- офицера, который набирает себе адъютантов, те берут кого хотят в писаря, и так и является, сам собою, импровизированный целый штаб; ему нужны урядники и казаки на ординарцы и на вести; люди балуются с денщиками без всякого присмотра, так что жаль давать туда хороших казаков, Кончится экспедиция, выдадут награды... кому?., штабным, писарям, бессменным ординарцам и вестовым, а настоящие молодцы, бывшие во фронте, истинно отличившиеся, не получают ничего».