4
Итак, крамола была налицо. Разоблачение колониальной политики царизма в Кавказской войне, восхищение (вместо презрения) горскими народами и, наконец, резко критическое изображение царской военной администрации на Кавказе — это было неслыханно дерзко для печатной книги первой половины девятнадцатого века. Автору не могли простить такого откровенного вызова и не простили.- Книгу изъяли, писателю пришлось объясняться перед шефом жандармов.
Но если бы николаевские жандармы подвергли автора допросу с пристрастием, если бы Третье отделение заставило его раскрыть все свои замыслы, то, возможно, автор так легко бы не отделался. Дело в том, что книга «Проделки на Кавказе» несла в себе еще одну смысловую нагрузку, тайный смысл которой удалось открыть лишь спустя столетие.
Писательница унесла свою тайну в могилу, И литературоведам пришлось провести большую исследовательскую работу, чтобы разглядеть ту реальную фигуру, которая стояла за главным героем романа — Александром Пустогородовым.
С первого взгляда могло показаться — и именно так и показалось царским чиновникам от литературы, что главный герой типичен для кавказских романов той поры. Разжалованный в солдаты офицер попадает на Кавказ и там храбростью возвращает себе мундир с эполетами. Живет он в казачьей станице, имеет неуживчивый характер и не в чести у начальства.
Таких фигур на Кавказе того времени было немало. Именно поэтому и оставили без внимания царские ищейки главного героя романа. И не увидели реального человека, который стоял за фигурой Александра Пустогородова. А этот человек был далеко не заурядной личностью.
Но для того, чтобы разглядеть его лицо, узнать его имя, нам сначала надо выяснить, кто же стоял за псевдонимом Е. Хамар-Дабанов? Кто был тем отчаянно смелым человеком, который не побоялся сказать правду о порядках, царивших в России того времени?
За мужским псевдонимом стояла женщина.
Биографические данные о ней крайне скудные. Екатерина Петровна Лачинова (1813—1896) родилась в семье богача, царского камергера Шелашникова. Получила блестящее воспитание. Была рано выдана замуж за генерала Н. Е. Лачинова, который в 1836 году был переведен в Кавказский отдельный корпус. Вместе с мужем на Кавказ отправилась и Екатерина Петровна.
Что мы можем добавить к этим коротким строкам ее биографии?
Очень немногое. Прежде всего — напомнить, что жила она в необычное время. Первая половина девятнадцатого века была наполнена незаурядными событиями. Хотя бы два из них —разгром русскими войсками наполеоновской армии и восстание декабристов — могли бы сами по себе составить целую эпоху, взорвать прежнее, заскорузлое мировоззрение людей и заставить их задуматься о судьбах России.
Екатерина Петровна воспитывалась в роскоши. Но она сумела духовно порвать с миром благополучных, преуспевающих людей и перейти в лагерь передовой демократической интеллигенции. В то время это было не редкость, если вспомнить биографии декабристов: князей, графов, баронов, генералов, богачей, для которых, в конце концов, любовь к Родине, боль за ее судьбу оказались выше материальных благ.
Ее глубоко взволновали события 1825 года, которые она переосмыслила позже, уже взрослой женщиной, рассуждая о судьбе Евдокима Емельяновича Лачинова, брата мужа.
В двух номерах «Кавказского сборника» Е. Е. Лачинов напечатал свою «Исповедь», в которой, к сожалению, ни слова не писал о своем революционном прошлом, а описывал участие в боях на Кавказе. Для нас важны не так его воспоминания, как биографическая справка о нем, помещенная в первом томе «Кавказского сборника». В ней, в частности, говорится, что «за участие в декабрьских смутах 1825 года Лачинов Е. Е. был разжалован в рядовые и назначен на службу в войска Кавказского корпуса; участвовал в войнах персидской, турецкой и в экспедициях против кавказских горцев с 1826 по 1833 годы. В турецкую кампанию 1829 года был произведен в прапорщики, а в 1833 году уволен в отставку»1. Е. П. Лачинова встречалась с ним, подолгу беседовала и, как считает Е. Вейденбаум, первоначально задумала роман именно о нем, о его судьбе.
Вот как она описывает своего героя: «Достигнув возраста юноши, Александр обращал на себя общее внимание стройностью, красотою, живостью, богатыми дарованиями ума. Служба, как говорится, ему везла и предвещала блистательный карьер, как вдруг молодец попался, был предан суду и разжалован в рядовые без выслуги с лишением чинов и дворянства, не знаю за что, потому что я принял за правило редко верить рассказам разжалованных».