– Тьфу ты! – вслух и, видимо, слишком громко, выразила я свое негодование, потому что спящий сосед дернулся и стукнулся рукой о полку.
В этот момент поезд стал притормаживать, а я решила, пока все еще спят, аккуратно слезть со своей верхотуры и выйти постоять на улице, иначе мои руки и ноги откажутся действовать.
Поезд остановился, я накинула куртку и уже через минуту вдыхала влажный воздух, который остро пах дождем, молодой травой и почему-то мимозой.
Полчаса пролетели незаметно. Я уже успела размяться, сделать короткую зарядку, пробежаться вдоль поезда. Некоторые сонные пассажиры тоже вылезли из теплых постелей и теперь лениво наблюдали за моими действиями: кто-то курил, кто-то разговаривал, кто-то пил кофе.
О, точно! Кофе! Я знаю, после чего мой мозг придет в рабочее состояние и его начнут посещать дельные мысли. Я поднялась назад и, увидев проводницу, спросила ее о напитке.
– Кофе есть, но только в пакетиках.
– А в вагоне-ресторане?
– Там есть кое-что получше. Делайте заказ, вам все принесут.
– Каким образом заказать?
– На столике есть кьюар-код, отсканируйте его, и попадете в наше приложение, а дальше, я думаю, и сами все поймете, что нужно сделать.
– Отлично. – Я, чуть успокоившись, направилась к своему месту – утро вечера мудренее, и сейчас по-любому умная и нужная мысль придет мне в голову.
Издалека я увидела, что моя соседка снизу уже не спит, а что-то выкладывает на столик.
– Можно я присяду, – обратилась я к ней, так как сидеть рядом с пахнущим стариком мне с утра не хотелось.
– Да, присаживайтесь. Места всем хватит.
Я развернулась, встала уже на носочки, чтобы достать свой рюкзак, а из него – шоколадку, да так и плюхнулась на сиденье – рядом с бодрым старичком сидел не кто иной, как Дмитрий, которого я уже и не знала где искать. И как ни в чем не бывало прихлебывал чай. Один в один как на фото.
– Митя, – он протянул мне руку, а я машинально ее пожала в ответ.
– Евгения.
– А я – Аделаида Марковна, – сказала дама неопределенного возраста.
– Вот и познакомились. Приятного аппетита.
– Приятного, – хором, как пионеры, сказали все и потянулись к своим бокалам.
После завтрака пассажиры начали покидать поезд достаточно крупными группками – быстро на каждой станции выходило по четверо, по шестеро человек. Каждый добрался до своего места назначения. В вагоне стало посвободнее. Я пересела на освободившееся боковое место и стала любоваться видами, открывающимися этим утром. Мой подопечный был рядом, поэтому можно расслабиться и просто смотреть в окно. Поезд как раз стучал колесами, навевая незатейливую песенку на довольно простой мотив – что-то неуловимо знакомое и родное слышалось мне в ней.
Промелькнула горная быстрая речушка, которая брала начало где-то высоко-высоко, в самых ледниках, а потом шустро несла свои мутно-бирюзовые воды к морю. Показались скалистые уступы. Они были достаточно интересные, какие-то слоистые и почему-то лежащие на боку. Словно давным-давно великаны играли в куличики и сломали несколько, а они так и остались, застыв со временем и превратившись в молчаливых стражей дорог.
Чем ближе мы подъезжали к морю, тем светлее становилось вокруг. Казалось, что кто-то, сидя высоко на небе, раздвигал руками серую пелену туч и грязных облаков, растаскивал их по углам, навешивая на острие дальних гор для просушки, а потом потихоньку начал выкатывать на небосклон и теплое солнце. Оно было еще робким и не особо хотело выкатываться, показывалось из-за облаков то одним, то другим боком.
Зато в редколесье, мелькавшем теперь за окном, я заметила первую яркую зелень – то ли листья необычной формы, а то ли лианы. А потом то тут, то там стали появляться странные желтые кучки. И лишь когда поезд чуть притормозил на повороте, я поняла, что вижу первые цветы, и чуть не задохнулась от восторга. Дикие цветы в начале марта! Это же просто чудо какое-то!
Хотя цветов в моей жизни всегда было предостаточно – дарили и дарят друзья и родные, и благодарные клиенты присылают помпезные корзины, и поклонники, которыми я умудряюсь обзаводиться, порой сама того не желая, но вот почему-то от простых цветов, растущих на свободе, мое сердце замирает больше, нежели от тех, что составлены флористами.
Что-то затуманилось вдали, и вдруг во всей своей красе на нас стало надвигаться море – большое, светлое, нежно-бирюзового оттенка, плавно переходящее в небо.