– Ты меня спрашиваешь об этом? В интернете сейчас самая горячая новость из Сорочинска. Догадываешься, о чем она?
– Небольшое недоразумение, которое можно исправить.
– Это ты и Дмитрий – небольшое недоразумение. Даю три дня, и чтобы мусанг был у меня. Никто, слышишь, никто не должен знать, кого вы ищете. Иначе и тебе, и Дмитрию предстоит компенсировать мне моральный ущерб. Причем не деньгами, а по-настоящему. Морально. И это будет встреча с одним моим питомцем.
– Максим Сергеевич… – только проговорила я, но в ответ неслись противные гудки.
Я посмотрела на Митю. Он сидел белее мела, покусывая губу.
Я решила, что пора объединяться по-настоящему, и сказала:
– Ну что, карты на стол?
Митя залпом выпил то, что плескалось у него в бокале, шумно выпустил воздух через нос, повернул голову набок и как-то уж слишком пристально посмотрел на меня.
– Какие карты?
– Самые простые. Хочешь – географические, хочешь – игральные, вторые лучше.
– Евгения, я вас не совсем сейчас понимаю.
– Понимаешь, Митя, понимаешь, – я как-то незаметно для себя перешла в разговоре на «ты».
Мой собеседник продолжал смотреть мне в глаза, потом начал задумчиво покусывать губу и стучать кончиками пальцев правой руки по столешнице. Было видно, что он сильно нервничает, но пытается не подать виду.
Я решилась сделать первый ход, так сказать, вызвать на откровенность своей правдой и честностью.
– Митя, я твой телохранитель, – успела я произнести лишь одну фразу.
То, что произошло дальше, с трудом поддается описанию. Мой собеседник сначала сверлил меня глазами, потом в его взгляде четко можно было прочесть вопрос: «Больная, что ли?», а потом, видимо, от перенапряжения и полнейшего недоверия он заржал. Да-да, не засмеялся, а именно заржал, словно застоявшийся в стойле жеребец.
Я мысленно вздохнула и дала ему время прийти в себя. Да, такая реакция на мои слова порой встречалась у тех, кто не был со мной близко знаком, но с кем, по воле случая или работы, мне приходилось достаточно тесно общаться.
Проржавшись, Митя повертел головой, поднял руку вверх и щелкнул пальцами, словно находясь не в ресторане, а на съемочной площадке фильма про крутых ребят.
– Официант, водочки за этот столик!
Через несколько минут вышколенный официант в идеально отглаженной форме принес небольшой поднос, на котором стояла стопка водки, а на крохотном блюдце рядом с ней лежал одинокий, но сочный ломтик лимона. Странное сочетание, конечно.
Митя выпил залпом, зажмурился, крякнул и сказал:
– Еще. Повтори!
Я молча наблюдала за всем происходящим.
– Женя, повтори, пожалуйста, что ты сейчас сказала?
– А, так это ты меня просишь повторить, – я улыбнулась, – я думала, что официанта.
– И его, и тебя. Какой телохранитель? Что за прикол?
– Смотри, я сейчас полностью раскрываю свои карты, хоть и не должна была этого делать. Но так как ситуация вышла из-под контроля, придется. У нас есть всего три дня на ее исправление, иначе и тебе придется несладко, и мне.
– Пугаешь?
– Нет, просто озвучиваю наше ближайшее будущее. Но есть возможность создать альтернативную реальность.
– Валяй!
В этот момент к нашему столику подошел официант и принес то же самое, что и пять минут назад.
– Только ты пока оставь свой напиток, выслушай, а потом продолжишь возлияния. А то мало ли, как на тебя повлияет то, что сейчас скажу, и будешь ли ты способен и дальше адекватно на все реагировать.
– Окей, понял. Слушаю тебя очень внимательно, – сказал Митя, а потом, прищурившись, задал вопрос, которого сейчас и следовало бы ожидать: – И я так понимаю, что ты в меня не влюблена? И я нужен тебе для какого-то дела, а не для приятного общения.
– Правильно понимаешь. Да и у тебя, судя по новостям, есть девушка. Так что я тебе тут и не нужна. Ты парень, конечно, симпатичный, деловой, но не мой типаж.
– Обидно, однако. А я почти тебе поверил. Ты-то как раз в моем вкусе – стройная, длинноногая, есть о чем поговорить, да и не глупа совсем. А девушка… Это так, конспирация. Нет у меня никакой второй половинки, и даты никакой нет. Есть только головная боль. Но ты-то можешь ее снять, раз ты всемогущий телохранитель, – Митя улыбнулся, и было непонятно, то ли он ерничает, то ли пьянеет, то ли говорит то, что думает.
– Не люблю напрашиваться на комплименты, – прервала я пламенную речь своего чуть захмелевшего собеседника, – слушай, давай об этом потом. Сейчас есть более важная тема для разговора.
Я подумала, мало ли как отразятся сегодняшние события на психике этого индивидуума, надо быстрее все выложить и услышать его версию происходящего, а может, еще и план действий.