– Нет, этого я сказать не хочу. Зоопарки, конечно, есть. Но отмечу, что совершенно не такие, какими должны быть. Если говорить о современной ситуации, то в нашей стране было модернизировано все, кроме зоопарков. Взять даже, к примеру, наш Сорочинск – появились такие шикарные рестораны, взять хоть «Мидийное место», превосходные отели и гостиницы. Это все поменялось, по сравнению с советским временем, а вот зоопарковая деятельность осталась как при Советском Союзе.
Меня что-то насторожило в речи Сергея Николаевича, но что именно, я понять не могла. Своей правильной, интересной, но почти монотонной речью он убаюкивал – «разжижал мозг», как говорит мой племяш.
– Вы решили сделать и показать всем другой зоопарк? – поинтересовался Митя.
– Практически да. За последние годы я посетил множество зоопарков во всем мире, и наш сафари-парк, можно сказать, не отличается от современных зоопарков за границей. Единственное – он чуть меньше, но это пока. А так получается, что у наших животных больше свободы и простора для действий. Я стал ездить по миру сразу после того, как построил «Джуманджи». У меня есть зоологическое образование, первое – вообще ветеринарное. Ушел после девятого класса тогда еще в ПТУ, по глупости. Но зато эта глупость как раз и помогла мне по жизни, как видите.
– Сергей Николаевич, а расскажите нам все-таки про лювака. Вы же, по-любому, его неоднократно видели в своих поездках? – попросил Митя, пытаясь вернуть профессора в то русло разговора, которое было нужно нам.
– Видел. Но всего лишь один раз, во время моей недавней поездки в Индонезию. Презабавный зверек, хочу я вам сказать. Довольно милый, быстро привыкает к человеку, но пугливый. Днем предпочитает отсыпаться, а ночью у него начинается полноценная активная жизнь. Часто его именуют еще пальмовой куницей, циветтой, просто люваком или виверрой, хотя это все будет не совсем точно. Это все представители семейства виверровых, к которым данная особь как раз и относится.
Профессор продолжал сыпать не совсем нужными нам сведениями, но мне было стыдно его перебить, да и закралась мысль о том, что и эта информация где-то может потом пригодиться.
– В семействе виверровых есть очень интересные представители, которые проживают в тропиках Старого Света.
– А где конкретно? – подал голос Митя, который тоже сейчас выглядел не менее сонным, чем я.
– Конкретно? В Южной Европе, в частности на Пиренейском полуострове, в Африке, на Мадагаскаре. – Половинкин задумался, словно бы что-то вспоминая. – В Средиземноморье, в Южной и Юго-Восточной Азии, включая и Филиппины, и как раз-таки ту самую Индонезию, где мне довелось побывать. И, так сказать, по-настоящему поближе познакомиться с мусангами.
– А вы сказали, что там есть и другие зверушки, да?
– В семействе виверровых? Да, есть еще генетта обыкновенная, которая славится тем, что умеет очень быстро спускаться вертикально, да еще и вниз головой.
– Ого! Вот это зверек. Мне бы такая способность не помешала, – рассмеялась я.
– Дальше будет еще интереснее. Да, каждый зверек из этого семейства уникален, поэтому и ценится.
– На вес золота? – пошутил Митя.
Профессор Половинкин улыбнулся:
– Почти, молодой человек, почти. Судите сами. Вот, например, циветта африканская производит уникальное вещество, которое выделяется из желез, расположенных возле ее половых органов, которое называется «сивет», или «цибет», и применяется очень успешно в парфюмерии в виде настоев, так как служит фиксатором запаха.
– Ого! Слушайте, а я о таком даже и не подозревала, – мои эмоции удивления было не сдержать, – всегда считала, что современная парфюмерия – это уже чисто химическая отрасль.
– Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам, – произнес профессор, ласково улыбаясь и глядя на меня.
– Вы любите Шекспира?
– И его тоже. Но представители животного мира мне ближе, чем представители человечества. Так уж сложилось. Кстати, о животных, – и Половинкин снова начал рассказывать интересные вещи усыпляющим голосом: – У особи из этого семейства, что носит название «бинтуронг», свой собственный запах напоминает запах… попкорна.
Под монотонный, почти безэмоциональный голос профессора мы шли вдоль полукруглой стеклянной стены, поднимаясь по небольшой тропинке. Справа от нас высились бамбуковые заросли, свисали лианы, слышались птичьи голоса. Обстановка была самая умиротворяющая.