Говорят, что как раз в это время в Чжэньцзяне проживал один ничтожный человек по имени Ван Линь, прощелыга и плут, занимавшийся на Янцзы всякими темными делишками. У него была молодая смазливая жена, которая торговала дома вином. Втайне от мужа она водила знакомство с несколькими местными вертопрахами. Как-то в отсутствие мужа она пригласила к себе одного молодого повесу. Вдосталь наобнимавшись, они решили было приступить к другим, более интересным, занятиям, да только им мешал сын женщины, семилетний мальчишка, который играл тут же в комнате. Мальчишка заупрямился и ни за что не хотел уходить.
— Ах ты паскудник! — стала бранить его мать.— Уйдешь наконец или нет?
Но своенравный мальчишка — ни в какую. К тому же он кое-что понимал, хотя и был мал годами.
— Знаю, знаю, чем вы будете здесь заниматься! В постель залезете! — кричал он.— Я вам мешаю, вот вы и гоните меня!
Слова ребенка разозлили женщину, она надавала ему подзатыльников и вытолкала за дверь.
— В постель залезете! В постель залезете! — не унимался мальчишка, плача от боли и обиды. Рассвирепевшая мать, оставив любовника, схватила скалку и бросилась за сыном, а он с громкими воплями выбежал на улицу. Мать его догнала и принялась колотить по голове.
— Сами безобразничаете, а меня бить! — кричал мальчик, стараясь увернуться от ударов.— Вон сколько денег схоронили возле печки. У кого-то украли, а мне приказали молчать.
Мальчишка орал на всю улицу. Боясь, что он наболтает лишнего, мать потащила сына в дом. Но слова мальчика услышал один служивый человек, который как раз в этот момент оказался на улице. Он рассказал об этом знакомому.
— Вряд ли мальчишка сболтнул просто так. Здесь что-то есть! — проговорил служивый,— Ты, наверное, слышал, что на днях у командира Юаня стащили четыреста серебряных слитков, а в краже обвинили тунлина Шэна. Его вот-вот должны казнить, хотя денег так и не нашли... Кажется мне, что пройдоха Ван Линь причастен к этой краже — он мастер в подобных делишках! Словом, надо идти к нему и там разведать!
Они подговорили еще человек пять или шесть и все вместе направились в дом Вана будто бы выпить. Во время застолья кто-то из гостей вдруг закричал:
— Эй, хозяйка! Принеси-ка нам мяса и рыбы на закуску.
— Нет у нас никаких закусок, мы торгуем только вином! — ответила женщина.
— Почему отказываешь? — спросил второй.— Мы же не задаром просим!
— Я и не говорю, что задаром,— ответила женщина.— В доме правда нет ничего — не из чего делать закуски!
Один из компании, прикинувшись пьяным, поднялся из-за стола.
— Не верю! Пойду сам поищу! — И он направился к двери, которая вела внутрь дома.
Кто-то из приятелей попытался его остановить, но выпивоха увлек его за собой в кухню. Они подошли к очагу и будто нечаянно толкнули кирпичную кладку. Один кирпич упал и рассыпался на мелкие кусочки.
— Нечестивцы! — закричала женщина.— Напились и еще безобразите! Ворвались на кухню, сломали очаг!..
— Не гневайся, хозяйка! — ласково сказал первый.— Починить очаг — плевое дело!
Мужчина запустил руку в дыру, откуда выпал кирпич. Встревоженная хозяйка бросилась к печи, пытаясь его остановить.
— Будет тебе! Мы и сами починим!
Служивый, конечно, смекнул, что дело нечисто. Недолго думая он нажал посильнее на кладку, и угол плиты отвалился. В образовавшемся отверстии все увидели кучу серебряных слитков.
— Нашли!
На крик сбежалась вся компания. Хозяйку тут же связали и стали дожидаться мужа. Он не замедлил явиться.
— Кто шумит в моем доме? — заорал Ван Линь, остановившись в дверях.
— Держи его! Хватай! — раздалось со всех сторон.
Ван Линь бросился было наутек, но служивые ямыня кинулись на него, словно коршуны на воробья, и мигом связали. Разворотив печку, они вытащили из тайника серебро и подсчитали — ровно четыреста слитков. Мошенник не успел израсходовать деньги. Служивые потащили Ван Линя с женой в ставку полководца, не забыв, конечно, прихватить с собой украденные ценности. Командующий учинил мошеннику строгий допрос, и Ван Линь признался в совершенном преступлении.
— Серебро украдено с лодки военного Юаня,— сказал он.
Командующий спросил о сообщниках, и Ван назвал имена: свыше двадцати человек соседей, тех молодых бездельников, с которыми его жена водила знакомство. Всех их схватили и учинили им допрос. Грабители сознались в содеянном преступлении, и их без промедления казнили согласно строгому военному закону. Ни один не ушел от возмездия. Что до жены Ван Линя, то ее продали в казенные певички.