И вот отец умер. Стараясь отсрочить раздел имущества, Чжан Инь первым делом потребовал, чтобы наложница указала спрятанные сокровища.
— Нету их,— отвечала наложница.
Чжан перерыл все сундуки и короба, но ничего не нашел. Он решил, что наложница зарыла деньги и драгоценности в землю или же схоронила у знакомых. Чжан Инь терялся в догадках и не находил себе места. Наконец настал день, когда наложница потребовала долю наследства для сына. Чжан объявил, что не отдаст ни пушинки.
— Раз ты так и не показала мне, где спрятаны сокровища, твой сын не получит ничего,— отрезал он.
Родичи разошлись во мнениях: одни поддерживали старшего брата, другие — младшего. Пошли распри, ссоры, раздоры, и дело поступило в суд. У Чжан Иня было два сына — оба изучали науки и имели ученое звание сюцаев. Он владел немалым имуществом и пользовался влиянием среди земляков. Кроме того, он до тонкостей знал все ходы и выходы в ямынях. Что же касается вдовы-наложницы и ее сына, то они знать не знали, кому лучше всего подать жалобу, и отдали бумаги в руки Яну — теперь он был окружным судьей.
Когда Чжан Инь узнал, что Ян принял жалобу, он очень встревожился. Вы спросите почему? А потому, что Ян всегда действовал как вздумается, ни с кем и ни с чем не считаясь. Если встать ему поперек дороги, пусть даже случайно, он непременно отомстит, и непременно тайком, исподтишка. Но это еще не все: он был алчен до исступления. Ничто на свете не доставляло ему радости, кроме денег. Не удивительно, что он получил прозвище Бешеного, которое всех предупреждало, что с этим человеком лучше не связываться.
Итак, Чжана взяла тревога. «Тяжбы о наследстве решаются в уезде и области. Люди у меня здесь свои, все должно пойти как по маслу. Одно неладно — то, что жалоба попала к Бешеному, и, ежели его не задобрить, могут выйти осложнения. А если наследство разделят по справедливости, я лишусь половины состояния. Дело слишком важное». Как человек сведущий в тяжбах, Чжан отыскал близкого к судье человека, который мог передать взятку. Ублаготворив посредника некоторой суммой, Чжан просил сказать Яну, что готов выложить пятьсот лянов серебра, если дело будет решено в его пользу. Ян согласился, но потребовал деньги вперед, а в случае неудачи обещал вернуть все до последнего вэня. Чжан отсчитал триста лянов серебра, а вместо остальных двухсот дал залог — золотую чашу, убранную драгоценными камнями, и головные украшения очень тонкой работы. Чжан надеялся со временем выкупить и то и другое и потребовал расписку с обязательством вернуть заклад после уплаты двухсот лянов.
Теперь можно было спокойно ждать решения областных и уездных властей. Судья, конечно, примет его сторону! Тогда он оставит младшего брата ни с чем. А если все-таки случится так, что судья откажет ему в иске, тогда и драгоценности и деньги возвратятся обратно.
Посредник просил Чжан Иня надеть простое платье и повел его в ямынь, где они должны были договориться с Яном о сделке с глазу на глаз. Оставшись наедине, мошенники пристально посмотрели друг на друга, и этого было достаточно. Оба радовались и ликовали, в особенности — Чжан Инь. Еще бы! Он отделался сущей безделицей — пятьюстами лянами серебра! Что это значит для такого богача, каким ему предстоит сделаться в скором будущем? Все равно что от девяти буйволов взять один волосок. Это ли не выгодная сделка?!
Читатель! Ты скажешь, что это мерзость, и ты прав. Если бы Чжан Инь смог обуздать свою алчность, он не только согласился бы поделить отцовское наследство поровну, но еще и от себя прибавил бы младшему брату пятьсот лянов. Ведь он дал бы деньги своему близкому родичу, а брат со своею матерью из благодарности стали бы его вернейшими друзьями! Но корыстолюбие душило и ослепляло Чжан Иня. От жадности он, как говорится, был готов пожрать свои же нечистоты, а драгоценности, с давних пор принадлежавшие их семье, отдал незнакомому человеку. Как он только уродился, этот корыстолюбец с ослиным сердцем и собачьими легкими! О его поступке уместно сказать стихами: