- Чем обязана такому пристальному интересу? – голос прозвучал чуть тише привычного. Но вполне себе уверенно и твердо.
- Лямочка у вас там промелькнула. На плечике, - медленно проговорил Ракитянский. – И я пришел в волнение.
- Желаете посмотреть весь комплект?
- А можно? – он еще безмятежно улыбался, когда Полина взялась за пуговицу на бледно-розовой рубашке, но взгляд уже изменился.
- Если ваше неудовлетворенное… любопытство мешает нам работать, и если это поможет - то почему бы и нет?
- Продолжайте.
После второй пуговицы он перестал улыбаться. Зато улыбнулась она. Пуговица вернулась на исходную позицию
- Я передумала. Эффект получается обратный.
Ракитянский пару раз моргнул, а потом широкая улыбка вернулась на исходную позицию.
- А вы стерва, Полина Алексеевна!
- Я не стерва, я адвокат.
- И чертовски хороший, на мою голову.
- Боюсь, не такой хороший, как вы, Ростислав Игоревич.
Переброска короткими фразами завершился дуэлью взглядов и потом - совместным взрывом хохота. А тут и кофе подоспел.
- Комплимент – самое мощное оружие, - Полина, не поморщившись, пригубила свой напиток.
- Московская школа адвокатуры, - согласно кивнул Ракитянский, с вполне искренним на вид удовольствием смакуя содержимое своей чашки. Вот пьют же этот кофе люди, и любят за что-то!
- Я представляю другую школу на букву «М».
Ракитянский поморщился и страдальчески выгнул бровь.
- Опять «М»? Тяга у вас какая-то или нездоровая любовь к большой букве «М». Что на сей раз?
- Мордовская школа адвокатуры. Саранск – слышали про такой город?
- Вроде бы, - пожал плечами Ракитянский, отставляя белую чашку и пододвигая к себе портфель. – Это за МКАДом?
На сверку показаний и проработку деталей у представителей двух юридических школ на букву «М» ушло два часа.
- Вы… что?.. – собственный голос звучал словно из металлической бочки – глухо и искаженно. И появилось острое желание потрясти головой, чтобы вытряхнуть отсутствующую воду из уха. Полине же показалось? Она же ослышалась?
- Что вы мне – мать, что ли?! – вдруг сразу сорвалась на крик мадам Коровкина. – Я взрослый человек. И имею право спать с кем хочу! В конце концов, он мой муж!
- С которым вы находитесь в состоянии бракоразводного процесса, - какая выдержка, адвокат Чешко, браво.
- Ну и что? – дирижабль мерно покачивался вправо-влево, пока Валерия Коровкина цокала алыми лаковыми шпильками по кабинету. – Какое это имеет значение? Это всего лишь секс. Правда… - вздохнула мечтательно, - хороший. Макс умеет долго не спускать.
Полине вдруг остро захотелось заорать. Так остро, что пришлось прикусывать изнутри щеку. Медленно считаем до десяти, выдыхаем и… И вмазать бы пластиковой папкой с материалами дела по дирижаблю!
- Вы так считаете? – обманчиво. Вкрадчиво.
- Чего мне считать, я знаю точно, мы два часа из постели не вылезали.
- Я. Про. То. Что. Это. Не. Имеет. Значения.
- Думаете, имеет? – кажется, тон адвоката произвел на Коровкину впечатление, и она приземлила свой дирижабль на кресло.
- В таком непростом, очень непростом, - Полина произносила каждое слов с нажимом. – Точнее сказать, сложном деле, как ваше, все, понимаете, ВСЕ может иметь значение.
- И даже то, что мы два раза… и минет… и
- ВСЕ!!!
- Хорошо, - неожиданно Коровкина совсем по-девичьи зарделась. – Простите меня, Полина Алексеевна. Я больше не буду.
Нет, папка не поможет. Ремня бы. Вот у Ракитянского отличный ремень, он бы с ней справился.
- Ну поймите меня, Ростислав Игоревич! – Коровкин был занят любимым делом – метался. Холерик чертов. – Как мужчина мужчину поймите!
- Не получается, - желчно проговорил Ракитянский.
- Баб у меня не было два месяца. Не до баб было. А тут… это… и я…
- И вы выбрали самый неподходящий со всех точек зрения вариант.
- Да ничего я выбирал! – всплеснул своими длинными конечностями Коровкин. Ростислав, не дрогнув лицом, проследил за падением пластиковой папки с материалами дела на пол. – Оно как-то… само… - Клиент изобразил руками в воздухе нечто округлое, мечтательно вздохнул и упал на диван. – У нее жопа такая классная…
- Хорошо, - лицо окончательно удалось взять под контроль. - Так в суде и скажем – что жопа классная. Надеюсь, судья примет этот аргумент.
После паузы Коровкин пошел алыми пятнами.
- Ростислав… Игоревич… Слава… Ну как мужик мужику скажи – я все испортил?
- Попробуем что-нибудь сделать. Но этот финт ушами… или чем вы там…. может дорого вам обойтись.