Водный цех. Здесь работали взрослые женщины, направляя брёвна на транспортёр, по которому те поступали на первую пилораму. Завод был механизированный. На тележку бревно нужно было толкать. На этом участке стояли две девочки, они считались подсобными рабочими. Я физически была слабая, ростом маленькая, выполняла работу рамщика.
Через несколько дней нас, фэзэошников, в одной смене было уже 30 человек. Старший мастер предложила мне две смены вместе с ней вести учёт с первого участка (первая пилорама). Сколько пропустит первая пилорама кубометров, столько пройдёт и всю остальную обработку — до готовой продукции. У первой пилорамы вести учёт поставили меня. Продукцию готовых пиломатериалов принимали штатные мастера лесозавода.
Вместе с фэзэошниками на лесозаводе работало около 600 человек в две смены по 10 часов в сутки. Выходной день был воскресенье. Меня поставили учётчицей на первом участке. Мне объяснили: строго по дисциплине военного времени вести учёт, чтобы ни одного бревна не пропустить неотмеченным и ни одного лишнего не записать. Из высокосортной авиационной сосны изготовляют самолёты, а самолёты нужны фронту. И каждое бревно — от лесной делянки до готовой продукции лесозавода — на учёте. Если я в документах отмечу за смену хотя бы одно лишнее бревно, а готовой продукции не будет? Что тогда? Халатность допустил ученик, а отвечать должны рамщики и станочники. Значит, они где-то сделали брак, и высокосортный лесоматериал пошёл на отходы? Работа учётчика была очень ответственная. Но я успешно справлялась.
Каждому фэзэошнику на день рождения давали подарки: кому чулки, кому ситцевый платок, кому кусок хозяйственного мыла. Некоторые получали шёлковые американские брюки на ватине, всё было серого цвета. Это считалось лучшим подарком. Мы брюки пороли и шили себе юбки. Сдавали в городской красильный цех. Красили на любой тёмный цвет: чёрный, коричневый, синий, зелёный. Юбки из американских брюк нам казались очень нарядными. По воскресеньям нас водили в баню. Медицинские работники следили, чтобы ни у кого не было вшей. Постельное бельё меняли два раза в месяц.
На выходной день в общежитие нам приносили патефон. Всем нам осень нравилась пластинка с песней «Вдоль деревни зашагали провода, мы такого не видали никогда». Мы пели песни хором, а сами были голодные, хотелось кушать. Веселились вместе и плакали-рыдали вместе. Вспоминали своих родных, своих сверстников, которые так же, как и мы, тяжело работают в лесу на заготовке ружейных болванок для винтовок и автоматов, заготавливают берёзовые кряжи, из них на мебельных предприятиях производят для фронта лыжи и к ним палки. Работали на заготовке, вывозке и разделке шпал для строительства железной дороги Котлас — Воркута. Все подростки после окончания 7-го классов работали на тяжёлых работах. «Всё для фронта, всё для победы!». Тем, кто учился и работал в ремесленном училище или в школе ФЗО, жилось легче. Нас кормили. Мы жили в тёплых общежитиях, не то, что наши сверстники, сельские жители в колхозах. Начиная с 4-го класса, школьники в обязательном порядке должны были работать в колхозе на трудодни.
Мы готовили из высокосортной авиационной сосны пиломатериалы для строительства самолётов. Нам говорили, что школы ФЗО Коми АССР выполняют заказ Министерства Обороны СССР. Поэтому и американские мясные консервы (тушёнка), из них готовили в столовой для фэзэошников, и шёлковые американские брюки на ватине.
Каждый из нас знал, что идёт священная война и смертельная схватка с немецкими фашистами. Все строго выполняли требование военной дисциплины. Мы все должны работать в тылу, пережить и выдержать все трудности. Своим трудом мы поможем своим отцам, братьям и сёстрам, которые сражаются на фронтах с врагами. Так мы, подростки, рассуждали.
С первого дня войны мы работали, ковали в тылу победу.