Сейчас самое главное — не дать врагу проведать о намеченном ударе и предпринять соответствующие шаги. В этом случае придётся брать объекты штурмом, а сие чревато большими потерями. Он не имеет такого права, цена ошибки очень велика, что и говорить! Значит, необходимо сделать мыслимое и немыслимое, но предотвратить утечку информации. Пока, судя по докладу Иркина, реальной подготовки к предстоящей схватке с воинством бая не ведётся, всё, вроде бы, как и обычно, и это очень важно! Однако оценки Василия несколько отличались от оценок Иркина, они не были столь безапелляционными, он вполне допускал, на основании тех же самых данных, что, несмотря на все усилия по защите информации, кое-что всё-таки просачивается вовне. В ближайшем окружении бая в числе тех, кого он оставил на время своего отсутствия на управление, растёт, пока ещё и не окончательно созревшее, ощущение надвигающейся на них угрозы. Да это и понятно, ведь команде Карима приходится действовать, как они не стараются ограничить круг вовлекаемых, в самой гуще населения. А это же сотни, если не тысячи глаз и ушей! И бай — не идиот, раз сумел сколотить, по сути дела, целое ханство со своей ставкой в Каттакургане. Ему отлично известно — без контроля над массами не сдобровать. Это аксиома для любого царька у всех народов и во всех странах. И он, конечно, пытался наладить такой контроль, применяя те меры, к коим привык, кои уже освоил. Они хорошо известны — это шантаж, угрозы и прочая пакость, основанная на насилии и крови. Нельзя исключать и то, что превратившимся в хищников по своей сути, байским приспешникам теперь помогало присущее многим зверям «чувство опасности». Скорее всего, они не рискнули скрыть от своего грозного, просто свирепого временами хозяина чувства своей, пусть и не совсем достоверной, тревоги. А из этого следовало — бай скоро прервёт свой вояж, вернётся в свою резиденцию, дабы лично разобраться во всех слухах и воздать каждому им заслуженное. По мнению Василия и его группы, который провел анализ полученной информации, с чем, впрочем, был полностью согласен Карим, времени для подготовки сокрушающего, такого нужного, ожидаемого всем населением удара по баю у команды практически не остаётся. И ещё: частые поездки Иркина и его боевых товарищей в Самарканд, прибытие в Каттакурган небольших групп посторонних для города неизвестных, наверняка, должно насторожить басмачей. А посему, согласно их логике, если таковая, конечно, присутствует у них в головах, они должны к Иркину внимательно присмотреться, попытаться осуществить вооруженное нападение во время очередной поездки с целью захвата и, конечно, с применением жестокого, как это принято в их бандитском воинстве, допроса. Также нельзя исключить осуществление этого, в сущности преступного, но вполне ожидаемого намерения с помощью силовых органов, полностью сейчас подконтрольных баю. На это обстоятельство Карим обратил внимание Иркина, прощаясь с ним. Ему было ясно, что в случае нападения боевиков, прибывающая группа сумеет дать достойный отпор. Но вот при вмешательстве силовых органов, к сожалению, вопрос остаётся открытым. Пришлось срочно вызывать Соломона Наумовича.