***
Бой затих. Чужие, не выдержав рукопашного боя, дрогнули и побежали, оставив на поле боя умирающих. Коридор был буквально устлан частями тел инопланетян - ВЧ-клинки были на редкость кровавым оружием. То тут, то там на стенах встречались потеки крови, а воздух оглашали стоны раненых костелицых. Это была победа.
- Что дальше, командир? - спросил подошедший к майору спецназовец, - ДА ЗАТКНИСЬ ТЫ УЖЕ! - рявкнул он, выпустив очередь из МВР по заунывно подвывающему на одной ноте раненому пришельцу. Во все стороны потетели брызги крови и ошметки мяса, заляпав всех стоявшиж рядом.
- Млять, Мавр! - выругался Янычар, - вконец охуел, чокнутый ты психопат?! Как мне теперь броню чистить? Ты давно у психиатра проверялся, а?!
Глазков негромко хмыкнул - претензии по поводу чистоты скафандра, звучащие от замызганного кровью чужих любителя мечей звучало, мягко говоря, необоснованно.
- Да месяц назад уже, - отозвался Маврин, и, подумав, добавил, - царствие ему небесное.
Спецназовцы грохнули от смеха. Шутка была стара, как мир, но отходящим от горячки боя солдатам многого и не надо было.
- Так, - оборвал подчиненных майор, - поржали, и хватит. У нас еще есть работа.
Спецназовцы, мигом настроившись на рабочий лад, подобрались, и вскоре скрылись за углом, хлюпая ботинками по затиому кровью полю боя. Бои продолжались.
***
Сержант сидел у стены в углу корабельного лазарета, где находились те, кому уже оказали помощь, флегматично глядя на то, как в операционную затаскивают очередного бледного от потери крови солдата. Адреналин уже ушел из крови, оставив после себя усталость и опустошенность. Краем уха прислушиваясь к негромким разговорам раненых, сержант смог составить некоторую картину боя. В целом, дела шли неплохо - костелицых ценой значительных потерь удалось затормозить, а кое где даже остановить, а после прихода космодесанта пришельцы откатывались назад, оставляя за собой дорожку из трупов - управление "С" своих врагов никогда не жалело.
- Говорят, парни Стоуна целых пятнадцать минут держались против роты чужих, - выхватил солдат из общего потока слов интересную фразу. Сержант прислушался - речь шла о нем и его людях, - там настоящая бойня была, от отделения лишь двое остались. Сам Стоун и еще один рядовой. Они там сорок пришельцев положили, не меньше.
- Ого, - удивился собеседник, - и что дальше.
- Чужие под конец перли, как демоны. Стоун уже гранатой хотел себя подорвать, чтобы в плен не сдаваться, но тут Цербер вовремя прибыл. Там, говорят, еще один парень из его взвода раненый с гранатами в толпу кинулся - от пришельцев только кишки во все стороны полетели.
- А откуда ты такие подробности знаешь?
- Да вон, медики проговорились, пока меня латали, а уж откуда они знают - не в курсе.
- Да, если хотя бы половина из этого - правда, то этот Стоун - серьезный парень. Как его зовут-то?
- Хрен его знает. То ли Скотт, то ли Сэм. Что-то на "С", в общем.
Дальше сержант не слушал, не став влезать в чужой разговор. Серьезный... серьезными были его люди, которые остались лежать в коридоре крейсера. А он, месяц назад получивший сержанта, лишь проявил некомпетентность в командовании. Вспоминая бой, Стоун подумал, что таких потерь вполне можно было избежать. Но сделанного не воротишь, а задним умом, как говорится, все крепки. Усталость все сильнее давала о себе знать, и веки постепенно наливались свинцом, и сержант не стал сопротивляться, прикрыв глаза. И перед тем, как провалиться в сон, Стоуну в голову пришла отстраненная мысль:
- Серьёзный Сэм... а что, звучит и правда неплохо.
***
Это была катастрофа. Самое поганое было в том, что Десолас, хоть и понимал это с самого начала, изменить, по сути, ничего не мог - нарушение приказа в боевой обстановке каралось расстрелом. Впрочем, если так пойдет и дальше, то казнить его и не понадобится - работу расстрельной команды с успехом выполнят солдаты аборигенов. Когорта за час боя потеряла две трети состава и количество погибших продолжало увеличиваться с каждой минутой. Фанатичное сопротивление местных в сочетании с высоким, стоило признать, профессионализмом порождало по-настоящему гремучую смесь, делая из солдат настоящую помесь кроганов и турианцев. И легионеры гибли. Гибли и отступали, не в силах прорваться через ряды защитников корабля. Некоторые держались до последнего, лишь увеличивая количество потерь. И в такой ситуации Артериусу пришлось отдать приказ, который шел вразрез с приказом легата, но позволил сохранить остатки бойцов.
- Внимание когорте! Общий отход! Повторяю, общий отход!
Турианцы стали отступать, преследуемые в коридорах контратакующими аборигенами. Значки легионеров продолжали гаснуть, но потери уменьшились. Вскоре ко входу стали подтягиваться остатки когорты. Один за другим солдаты выпрыгивали из проёма, ныряя под прикрытие танков. Зачастую мимо трибуна проносили раненых. Краем глаза Десолас вычленил из общей массы шатающегося, порой опирающегося на товарищей, тессерария с жуткого вида пробоиной в шлеме, откуда медленно вытекала, пятная броню, кровь. В руках легионер держал разрубленную пополам крупнокалиберную винтовку. Трибун вспомнил, что это тот самый солдат, что остался за главного в разведотделении, заменив погибшего Варса. Вакариан, кажется.
Последние выжившие выскочили из пробоины в боку крейсера через пятнадцать минут. Преследователей не было видно - видимо, солдаты противника не рискнули высовываться под огонь танков. Тем хуже для них. Артериус вызвал штаб.
- Двенадцать-первый, это двенадцать-пять. Захват объекта провален, понесли значительные потери. Запрашиваю разрешение на удар по объекту.
- Ответ отрицательный, Двенадцать-пять, - отозвался штаб, - отходите на переформирование к опорному пункту, у командования свои планы насчет корабля.
- Принято, Первый, - проскрежетал трибун, с трудом удержавшись от того, чтобы высказать штабным крысам все, что он думает о захвате корабля, обороняемом распробовавшими вкус турианской крови местными, - отхожу к блокпосту.
- Внимание, бойцы, - переключился Десолас, переключившись на канал когорты, - поступил приказ отходить для переформирования на базу. Грузимся и уходим - нам здесь больше делать нечего.
***
Глазков, не имевший понятия о том, что от перспективы быть размазанным орбитальным ударом его спасла лишь упертость командования чужих, наблюдал за отходящими пришельцами. Желание командира было понятно - потеряв в коридорах крейсера ораву народа, он наверняка понял, что с его силами корабль не захватить, и решил ретироваться. Радость от победы портили лишь значительные потери. В бою со штурмовым группами погибло более ста двадцати человек из мобильной пехоты и шесть десантников. Еще больше было раненых - среди пехотинцев не раненых просто не было, и еще десять десантников получило ранения, загнавшие бойцов в лазарет. Майор покосился на свой шлем, щеголявший теперь глубокой бороздой. Да, если бы не реакция, отточенная в боях с демонами и инсургентами, список погибших пополнился бы еще одной фамилией. Да... оставалось надеяться, что в ближайшее время атак не повторится - повторного нападения защитники корабля не переживут.
Дождавшись, пока остатки вражеского подразделения скроются за деревьями, майор щелкнул селектором связи и произнёс в микрофон:
- Хислоп, они отошли, так что дело теперь за вами. Доброй охоты, парни.
- Принятно, Глазков. Не беспокойтесь - они не уйдут с этой планеты.