– У меня тут актрисочки знакомые, пригласим? Уверяю, есть прехорошенькие. Какие тебе нравятся женщины? – перешел он на доверительное «ты».
– Шатенки с глазами зелеными, как горох.
– Ну, и запросы у тебя! Попробую найти.
– Я шучу, любая сойдет, только чтобы не очень надоедливая, – он не хотел никого.
На следующий день Ретт, проводив мистера Редфорда на вокзал, сенатор постоянно жил в Вашингтоне, отправился к доктору.
– У вас на редкость могучий организм, крепок, как мореный дуб. Исключите алкоголь, даже вино и домашние наливки, сигары тоже, если только изредка, и проживете еще столько же, сохраняя потенцию. Попейте настой для очищения печени, – я вот вам выписал, больше ничего не надо. Море, воздух, прогулки.
Пройдясь по Бродвею, южанин вспомнил, что вчера ни за что обидел бедную актрису, отвергнув её ласки. Ему стало жаль её, и вечером он пошел в театр с намерением загладить свою вину. Девушка лихо отплясывала в кордебалете и была совсем недурна. Ретт подождал её у театра, она вышла одна, в руках был маленький потертый чемоданчик, наверно с ее принадлежностями. Понуро опустив плечи, она двинулась вдоль освещенных витрин, иногда останавливаясь, чтобы рассмотреть выставленную одежду, её костюм совсем обносился. Увидев высокую фигуру, внезапно появившуюся перед ней, она сначала испугалась, но узнав, кто это, смутилась…
Батлер остался в Нью-Йорке ещё на неделю. Рита была итальянкой и сильно нуждалась. Она неплохо танцевала, но таких на Бродвее было немало. У нее не было покровителя, не было и желающих взять на содержание. Её не часто приглашали на вечеринки, подобные той, что устроил мистер Редфорд, считая слишком скучной. Но то, что не привлекало других мужчин, понравилось Батлеру: её тихая покорность, застенчивая манера держаться, что никак не вязалось с варьете, отсутствие расчетливости. Заметив ожидание в её больших темных печальных глазах, что для него не было новостью – женщины всегда надеялись на продолжение отношений – он пообещал навестить её в следующий приезд, если она не уедет на гастроли. С новым гардеробом у неё должны были появиться новые возможности.
V
Вернувшись в Чарльстон, Ретт решил прислушаться к совету Редфорда и пока не форсировать дело о разводе. Статус женатого мужчины был ему даже удобен, ибо его появление в городе всколыхнуло все женское население. К нему внимательно присматривались, намечая, кто в любовники, а кто и в мужья, подозревая, что не все в порядке у него в семье. Какая жена отпустит одного такого видного мужчину? Ретту, конечно, было лестно их внимание, однако он всех держал на расстоянии, ибо знал, как переменчиво мнение общества и помнил свое не столь триумфальное возвращение из Вест-Пойнта.
…Прошло всего лишь три года с тех пор, как он после окончания школы, стоя у перил судна, шедшего на север, впервые покинул родные места, чтобы поступить в Военную академию в Вест-Пойнте.
Лучшая Военная школа страны расположена в восьмидесяти километрах к северу от Нью-Йорка, в живописном месте, с видом на реку Гудзон. С тоской он смотрел на эту реку весь год, пройтись бы по ней на лодке от верховий до устья. Так хотелось убежать из казармы и отправиться в путешествие, хотя учение ему даже нравилось. Программа, рассчитанная на четыре года, была очень обширной, но он не зря провел время в школе Хоффмана. Половина предметов таких, как естествознание, философия, география, история, этика, французский язык, не требовала больших усилий для подготовки. Но было и много нового, чем он не занимался ранее: химия, высшая математика, инженерное дело, баллистика, черчение, национальное законодательство. Обучение предполагало большое количество самостоятельно выполняемых работ, и он перечитал всё, что нашел в библиотеке, стремясь к познанию истинной природы вещей. Напряженные занятия не утомляли его, он привык к большим нагрузкам. Ранний подъем, отсутствие досуга, увольнений и праздников, не слишком обильная еда, строевые занятия не смущали его.
Скоро стало ясно, что упорный замкнутый южанин может претендовать на место в десятке лучших на курсе. Он совсем не был похож на первого ученика, а скорее на первого драчуна, всегда готового к схватке, поскольку отношения с сослуживцами наладить не удавалось. Одни считали его гордецом и задавакой, другие – честолюбцем. К тому же большинство курсантов были северяне из малообеспеченных семей, не имеющих средств для учебы в университете. Единственной возможностью получить хорошее образование для них был Вест-Пойнт, где обучение полностью оплачивалось Армией в обмен на обязанность кадетов поступить на действительную службу. Выходцев с Юга они традиционно считали богатыми рабовладельцами и уже поэтому испытывали к ним неприязнь, хотя Батлер ничего не имел, кроме стипендии. Отец послал его в Вест-Пойнт как нищего.