К тому моменту, когда сверху показалась последняя красная арка, которая венчала проход в главный храм, повеяло гарью. Коу напрягся, пробежал последние ступеньки и немедленно стал смотреть по сторонам.
Перед ним вспыхнула следующая картина:
Лестница переходила в длинную мощёную дорожку, над которой возвышались красные арки. В один момент она расширялась и превращалась в просторную площадь, в конце которой чернел фасад старинного храма.
Именно на ней и происходило главное действо.
Площадь с обеих сторон покрывали лакированные красные колонны. На них висели старинные светильники, освещая действующие лица.
Всего их было трое:
Сенсей, который стоял на границе площади.
Жнец, который находился в двадцати метрах перед ним прямо перед фасадом.
И старик, облачённый в длинную синюю мантию.
За спиной этой пары находился старинный чайник, на бронзовой поверхности которого играли языки алого пламени. В один момент он вздрогнул, и Коу почувствовал ту самую вибрацию, которая всё это время сотрясала гору.
Он сразу напрягся.
— Пришли наконец, — сказал Сенсей.
Его голос казался необычайно серьёзным.
Коу поставил Марию на землю и сжал кулаки. Девушка в спешном порядке выставила крестик. Ещё через пару секунд показался Кей.
Повисла напряжённая тишина.
И только фонари продолжали похрустывать, рассыпая алые искры.
Наконец Жнец усмехнулся и произнёс:
— Ох, я вас помню… Те самые молодые Стражи, с которыми я встретился на крыше того огромного человеческого здания… Помнишь, я тебе рассказывал про них, Цзяо?
— Молодые стражи… — прохрипел старик в голубой мантии, открывая веки и заставляя Коу содрогнуться видом своих пустых чёрных глазниц. — Я помню вкус… молодых стражей… О, этот сладостный, сладостный вкус юного мяса, пропитанного божественной энергией…
— У всех свои гастрономические предпочтения, — дипломатично заметил Жнец.
— Осторожней, — вдруг сказал Сенсей напряжённым голосом, когда Коу и остальные собирались приблизиться. — Любой из этих двоих может убить вас одним ударом.
— Щелчком пальца, — поправил Жнец.
Глава 59
Чайник
— Пришли наконец, — сказал Сенсей.
Его голос казался необычайно серьёзным.
Коу поставил Марию на землю и сжал кулаки. Девушка в спешном порядке выставила крестик. Ещё через пару секунд показался Кей.
Повисла напряжённая тишина.
И только фонари продолжали похрустывать, рассыпая алые искры.
Наконец Жнец усмехнулся и произнёс:
— Ох, я вас помню… Те самые молодые Стражи, с которыми я встретился на крыше того огромного человеческого здания… Помнишь, я тебе рассказывал про них, Цзяо?
— Молодые стражи… — прохрипел старик в голубой мантии, открывая веки и заставляя Коу содрогнуться видом своих пустых чёрных глазниц. — Я помню вкус… молодых стражей… О, этот сладостный, сладостный вкус юного мяса, пропитанного божественной энергией…
— У всех свои гастрономические предпочтения, — дипломатично заметил Жнец.
— Осторожней, — вдруг сказал Сенсей напряжённым голосом, когда Коу и остальные собирались приблизиться. — Любой из них может убить вас одним ударом.
— Щелчком пальца, — поправил Жнец.
Старик хихикнул, прямо как маленький ребёнок, и щёлкнул своим скрученным волосатыми пальцами.
— Мария, — продолжал Сенсей.
— Я? — удивилась девушка и показала на себя пальцем.
— Ты, — проговорил мужчина голосом, в котором звучали невыразимые нотки. — Держись у меня за спиной и свети перед собой. Коу, Кей, защищайте её. Ясно?
Коу немедленно кивнул… только потом, вдруг, осознал, что Сенсей впервые назвал его по имени.
Таинственным образом это наполнило его ещё большей решимостью; он пристально посмотрел на своих противников, лишь краем глаза поглядывая на бронзовой чайник у них за спиной.
Последний то и дело вздрагивал; его носик источал призрачный зеленоватый свет. Не трудно было догадаться, что это был тот самый артефакт, который монстры намеревались использовать, чтобы призвать «Его» из мира мёртвых. Своего генерала. Фигуру столь монументальную, — если она действительно была настолько сильнее, чем все остальные, что даже Гу испытывал перед ней истовый трепет, — что весь мир окажется под угрозой, если она сможет пробиться в их измерение.
Поэтому её нужно было остановить. Любой ценой. Даже если роль самого Коу в этом деле была совершенно незначительной.
На секунду он почувствовал укол на сердце — ощущение бессилия перед лицом великой угрозы; затем помотал головой и сосредоточился.
Он встал справа от Марии, Кей — слева. Девушка открыла губы, закрыла, помотала головой. Вполне может быть, что она собиралась сказать не самую подходящую для подобной ситуации шутку… Но может быть и нет.
После этого Мария сосредоточилась и направила крестик на старика в голубой мантии. Последний поморщился, но всего на секунду, после чего его сухие губы изогнулись в похотливой усмешке.
— Прискорбно, что с ними нет Волка, — помотал головой Жнец. — Способности кукловода прекрасно подошли бы, чтобы разделаться с подобного рода мелкими сошками. Что ж! — Жнец резко хлопнул руками, причём с такой силой, что даже на расстоянии двадцати метров от него Коу почувствовал дуновение ветра.
— Начи…
Не успел он закончить свою фразу, а старик уже ринулся вперёд. Он превратился в синюю молнию, которая немедленно оказалась перед лицом Сенсея. Кой едва не ринулся на помощь, — что было бы совершенно нелепо с его стороны, — но не успел даже пошевелиться, когда Сенсей нанёс удар. Раздался грохот, и старик улетел в тёмную чащу… а затем вернулся, словно мячик для йо-йо, сверкая острыми ногтями и сотрясая пламя фонарей. Он был похож на ужасающий призрак, который спускается с небес; его глаза и рот обратились в чёрные отверстия.
—…аем, — прибавил Жнец и сразу переменился. Казалось, его чёрные повязки стали ещё более мутными, пальцы его захрустели, и секунду спустя он тоже оказался возле Сенсея, выбрасывая руку, которая напоминала чёрную кобру, и пытаясь схватить его за горло.
И завязалась битва — смертельный танец на лезвии бритвы; Коу мог следить за ней только мельком. Он старался не моргать, ибо стоило закрыть глаза хотя бы на долю секунды, и положение противников немедленно менялось. Он не мог даже волноваться за Сенсея, ибо каждый раз, когда тот, казалось, находился в смертельной опасности, Коу не успевал этого осознать, — импульс не успел проследовать из его мозга в сердце, — когда положение стремительно менялось.
Сперва Мария пыталась подсвечивать противников Сенсея, но это было невозможно, она за ними попросту не поспевала, и наконец стала просто светить перед собой. Посреди площадки вспыхнул конус золотистого света, в котором Сенсея и две фигуры, синяя и чёрная, мелькали, точно мошкара ночью возле фонаря.
Эти были самые напряжённые минуты в жизни Коу; казалось, каждую секунду он, Сенсей, а вместе с ними и весь мир находился на грани падения в тёмную бездну.
Но вот произошла перемена.
Раздался грохот, и на секунду синяя тень снова обрела очертания старика в длинной потрёпанной мантии. Выражение его лица скривилось, после чего мощный кулак запустил его в сторону лакированной колонны. Последняя немедленно переломилась на две половины, одна из них полетела в сторону леса, фонарь свалился на землю, разбился, и языки алого пламени стали стремительно пожирать разбросанные деревянные осколки.
Сенсей и Жнец остановились.
Они стояли друг против друга.
Время замедлилось, сгустилось, и лишь огонь продолжал стремительно сгрызать деревянную балку, а затем, подгоняемый ветром, переноситься на другие.
Коу с трепетом наблюдал за всем происходящим, как вдруг Сенсей приподнял руку в чёрной кожаной перчатке и загнул большой и указательный пальцы.