и не было. Ну, в общем много чего еще могли эти нити. А так как инструкция передавалась устно и многие ее пункты были со временем искажены или утеряны, то аннотация к применению клубочка скорее всего будет опубликована в отдельной главе былины. - Надо бы , пеплу с припечка, да пыли с полок в чулане - полирнуть на чудо-камушке внутри клубочка-то - то ли думала, то ли бормотала старушка. Она , как и все одинокие люди, просто думала вслух, разговаривая сама с собой. Лицо старухи было испещрено морщинами, как иссохшее дно заиленного водоема. В задумчивости, она совершенно представляла из себя ведьму. Но... Если кому-то удавалось вызвать на ее лице улыбку, он видел, исходивший от нее, необычный свет. Лицо молодело прямо на глазах, как бы прокручивая ее жизнь задом наперед. К несчастью, а , может, к радости - вызвать улыбку могли не многие. Как правило, это были зверушки, птицы, растения и , конечно, цветы. Рядом с ними лицо Матрены светилось радостью, юностью, весной. Примерно такой же свет начинал излучать при активации клубок. Со дна сундука, служившего своеобразным комодом, бабулька , наконец, откопала заветный клубочек. - Ужо почистить - бабка Матрена прошла к двери и задвинула засов. Для активации клубка и доступа к чудо-камушку надо было произнести заветное слово, попросту, пароль доступа. Так и не присев ни на секунду, успевая перекладывать по пути утварь, старушка приготовила волшебную грязь для полировки камня. Клубочек лежал рядом на кухонном столе. -Пятно- чуть погромче пробормотала она. И, вот оно чудо 21-го века. Нити клубка обратились в аккуратненькую серебряную подставочку-рюмочку, в которой умещалась яйцевидная форма камня. Очень похоже по замыслу на Фаберже - но по сути это было произведение искусства, начиная с 21-го века, с присущими ему атрибутами. Вернее без оных, так как не было на рюмочке ничего , да и яйцо не обрамляли никакие вензеля и дополнительные украшения. Все формы были идеально выверены - прямо модерн. Цветовая гамма состояла всего из двух цветов - неземной серебряный - рюмочка и космически ииссиня- черный -камень. - Тьфу, тьфу - Бабулька , взяв руки прибор, слегка поплевала на него. Потом ветошью полегоньку начала тереть. Когда очередной раз Матрена макнула ветошь в полировочную жижу , можно было заметить - а горб -то у бабушки заметно поубавился и движения, на удивление, стали более точными и грациозными. Так что, явно, приборчик был не просто GPS - приемо-передатчиком. В окошко стучали. Обычно так поступают близкие или знакомые. Они знают, что ты дома , и заглядывают в окно, не столько с надеждой увидеть тебя, сколько, чтобы ты знал , кто пришел. Бабка Матрена, при общении производила впечатление совершенно глухой старухи. Однако, эта глухота была обманчивой. Старушка, во-первых, в чисто тактических целях, пользовалась известным приемом -переспрашивать. Это давало возможность многовариантно "проиграть" ситуацию, пока собеседник задавал второй раз вопрос или описывал какую-то ситуацию. И , выражаясь языком представителей НЛП, выбрать наиболее выгодную стратегию поведения, выражающую ее отношение к вопросу. Во-вторых, если она и обладала глухотой, то, так называемой , выборочной. То есть слышала то, что ей было на настоящий момент наиболее выгодно. Ваня еще в детстве вычислил ее тактику. Он, сидя в углу в темном чулане, жалобно прошептал , -Ба-бу-ш-ш-ка. - Матрена, глаз не чаявшая во внучонке, в мановение ока была в чулане - Что мой ласковый, что мой родненький? - нежно, с колыбельными интонациями, приговаривала она, прижимая к себе мальчонку. Надо сказать, что Иван тоже души не чаял в бабке. Эта любовь была такой же естественной, как и его любовь к жизни. В- третьих бабка не зря слыла ведьмакой. Она обладала, кроме врожденной невероятной памяти, еще и односторонней телепатией. Она могла читать мысли. То ли это свойство она обрела в результате ее мнимой глухоты, то ли оно было врожденным тоже. -Ванюшка! Услышал родной. - пробормотала бабка, накинув ветошь на клубок. - Ужо иду, иду - погромче говорила она, поспешно направляясь отворить дверь жданому гостю. - Пришел, касатик! Проходи! Што давно не был? - они оба знали ответ на этот вопрос. Но обычное человеческое общение - многого стоит. - Здравствуй, бабуля! - Иван, чуть наклонившись, слегка прижал к себе Матрену, принявшую к встрече обычный старушечий вид. Хотя Ивана она могла и не опасаться - он в ее доме не тому еще был свидетелем. -Да вот он я. Сердцем чую, зовешь. Я сразу -руки в ноги - и сюды. Да и попрощаться надо бы. В дальний поход собираюсь. Слыхала , поди? - Иван прошел в избу. - На кухоньку , за печь загляни. Разговор есть. Там и поговорим. - слегка тараторила двигающаяся за ним вслед бабка Матрена - Я те припасы , каки ни есть, в дорогу, справила. - Да бабуль! Каки-таки припасы? Веревка подпояском, да топорик - вот и все припасы. Руки , ноги, голова на месте -Люди, да лес прокормят, обогреют. - Иван присел на табурет. Бабушка, успевая, все-таки, переложить то, чашку, то переставить чугунок продолжала наставления. -Ванюшко, легенду-то всю помнишь? - Матрена уже закончила полагающиеся к месту вопрсы о Лизовете, Лизаветином синяке, побывке Ивана у царя, и перешла к деловой части беседы. - Хорошо помню, баушка! - кивнул Иван своей красивой головушкой. - А конец истории будет такой. Слушай, Ваня, внимательно. - бабка очень долго что-то нашептывала, сидящему на табурете, Ивану. Ей и наклоняться -то практически не пришлось. Чуть ближе к концу секретной тирады она скинула ветошь с клубка и продолжила. - Voland потом проявится в мироздании. Не тот, что у Мастера, другой. Сам - Мастер. Музыку писать будет. Звуки с помощью машин, навроде клубка этого, не хуже будет извлекать, чем ты на гребешке! Помнишь еще, как оно? - Бабуль, да меня мертвого подними - я те такое изображу! - Иван говорил правду. Ну , а бабка задала вопрос для общения. - Слушай дальше! Он былину всю в музыке и языке тела увидит - и людям донесет. Очень сильный он - Voland тот. Люди , может, немного умнее станут, а не то, счас, от скота-то, зверушек, мало отличаются. Поесть, да поспать и то еще, что детей делат. -бабка отерла фартуком zwj на подставочке и протянула Ивану. Он внимательно продолжал слушать бабулю и с интересом разглядывал диковину. Старая ворчливо продолжала. - Вот и все радости людския. От того и богатство все хотят - инстинкты животные над человеком измываются.- Бабка не сомневалась в возможностях Ивана. Но продолжала с упорством коммивояжора-сетевика. - Те надо до конца дело довести. От того будет - будет Voland или нет. А он людям - с ударением на последнем слоге - Нужон! - завершила свои наставления Матрена Как в воду глядела! Уже в дверях, применив прием, используемый впоследствии известным разведчиком Штирлицом, она закрепила свои наставления. - Чудо-камушек-то от людского глазу береги - не время. - За полночь уже. Ты б , Данила до дому двигался. Со сранья в поход-то двинемся - в Ивановой хате, за столом, с видом заговорщиков при свете свечи Иван, Данила и, на подхвате Лизавета, вели беседу. - Не-е-е, тыж мне все таки разумительно скажи. Неуж доберемся до Мають-горы -то? Этож немыслимо дело! - не столько из любопытства, сколько , следуя вышестоящим приказам, допытывался Данила. - Я те который раз толдычу - сделам! Знаешь же царев указ на то. Как человек в былом военный - должон понимать. - Иван знал Данилу. Знал и некоторые особенности характера последнего. Поэтому он слегка остерегался, старался быть, так сказать, "на чеку". - Так ить кто только не пытался. Уходит гора-то. То на север, то на юг. То вроде рядом -то уже за горизонтом! -не унимался Данила. Подсвеченный изнизу от свечи на столе, с редкой бороденкой, взъерошенными рожками немытыми волосенками, он напоминал чертенка. Глазки его непрерывно бегали из стороны в сторону, с угла на угол. Вторая сигнальная система отражала, что мысли его не могут согласоваться и синхронизироваться. Он как будто постоянно находился в поиске какого-то важного решения. Может это было следствием несоответствия того, что молол его язык и того, о чем он думал. - Я ж те говорю. Достанем. Знаю я потайну тропку. - Все-таки Иван был рад напарнику. Мужичок крепкий. - Ну и пусть, что от того, что о нем молва несет, говнецом попахиват. Ему тож головы-то не сносить. А в походе он человек бывалый. Не одну войну прошел. - Думал Иван. Он не знал, что Данила, хоть и ветеран, но службу отбывал ближе к армейской кухне. И все его ранения, не что иное, как ожоги от неумелого , по молодости, обращения с огнем. И что , награды не имеют ничего общего с подвигами. Данила, принимая участие в процедуре приема пищи служивыми в качестве кострового, слушал, что говорят солдаты. Потом доносил начальству. Попросту говоря, работа у него была такая - сексот. - Та мы по твоей тропке до конца жизни версты отмахивать будем! - не унимался Данила. Это была привычка - вытянуть из собеседника максимум информации, чтобы было чем доложиться. Ну и , соответственно, получить вознаграждение. Семья у Данилы была тоже. Причем немалая. И рты в семье требовали жратвы. - Та не-е-е. Я ж у ее подножья не раз бывал. Быстро доберемся - Иван, слегка успокаивал себя. Он в самом деле ходил к горе и знал дорогу. Немного, от бабки Матрены знал, что "передвижения горы" каким -то образом связанны с лунными месяцами. - Подгадаем - уже про себя подумал он. - И в самом деле-ть интересно, шо там на горе? - улыбнулся про себя он.. - Раньше бабка запрещала к горе ходить, не то, что н