- Михайло Иванович , явно, был не в себе. Ранним утром следующего дня, еще когда петухи только спорили чего бы им такого запеть, на крыльцо собственного дома, в зевающем полудреме выполз Иван. Он, как искусный лентяй, любил поспать по дольше и затея "выйти на Заре" его не вдохновляла вообще. Но Данила настаивал и Лизонька была с ним солидарна. Мол, чем раньше тем лучше... - Доброго утреца государь! - Иван от неожиданности вздрогнул и резко повернул голову навстречу приветствию. Данила приподнялся с лавочки, на которой уже минут 20 ждал напарника. - Ты это брось... - от обращения типа "государь", "царь" и тому подобных Ивана, благодаря деяниям ихнего любимого короля, воротило и раньше, плюс еще недавние галлюцинации, вызванные клубком сейчас у него в сумме вызывали имитацию игры вилки на тарелке. - не надо этих... высоких высказываний. Отныне мы с тобою - напарники. И заруби себе это на носу. - Как скажете... - Лизка! Где ты там?! - Иду-иду! - не отвечала, а пела супруга. Она собирала харчи путникам в дорогу. Черный хлеб, вслед за ним помидоры с огурцами, после которых молоко в баклажке и лепешки с сыром - все устремилось в сумку, которая в свою очередь была завязана на шнурки и уже на крыльце, как самый важный документ в государстве, передана с рук в руки Ивану. - Ну вроде бы и все... - мужик задумчиво глядел в даль... Туда, где во вселенском безмолвии застыла в ожидании Мають... Он был уверен что именно с этого момента она создана только для него и до сегодняшнего дня существовала только ради него. - Все захватил, Иванушка? - Кажись да... Ну, давай прощаться - уже с гордым лицом, бойца, воина и легендарного полководца он повернулся к Лизоньке, сочно ее поцеловал в губы, после чего молвил - Не поминай лихом! И уверенно шагнул вперед. - Данила! за мной - не оборачиваясь, устремив взгляд только вперед путник вышел в калитку... -Третью неделю ужо топам по лесам, долам, топям да болотам -ворчал Данила следуя за Иваном по тропке -А Мають-горой и не пахнет. -Остроги-то поболе надо было вырезать. Слышь. Ваня. -уже в сотый раз надоедливо повторял он. Иван, молча, упругой, скорой походкой шагал впереди. Его широченная спина закрывала Даниле весь обзор. Зато одновременно служила надежными маятником, щитом и тараном. Иногда переступая, он сбивал походку, чтобы поспевать за ведущим. - И топорик-то маловат прихватил. Медведя -с ударением на последнем слоге - таким не окучишь - продолжал ворчать он. - Слышь Вань! Топорик-то , грю , мал прихватил. Таким только ложки строгать. - Да уймись ты! - на самом деле Иван был рад Даниле и как напарнику, и еще больше, как собеседнику. Да и ночевки вдвоем, практически в обнимку, чтобы меньше мерзнуть, давали набраться вдоволь сил для продолжения похода. Данила оказался еще и мастером по части приготовления пищи. Он, практически, умудрялся сварить "суп из топора". Сказывался опыт, полученный в служивые времена. Данила, поглядывая на Ивана, думал - Ох и здоров, детина. Кулачищи-то. Хорошо приложится и медведя оглоушит запросто... Ежели не обсерется с молоду-то. Поди-ка ни разу еще с медведем-то лицом к лицу не встречался. - Данила в самом деле очень побаивался. И хотя они шагали по довольно-таки открытой местности, ему все казалось, что вот-вот из-за пригорка ли, из-за кустов на них бросится косолапый. -Я грю, шо делать будем, коль медведь объявится? Куды бежать-то? Острогами , да твоим топориком-ть не отобъемся от мишки-то. - Не знал Данила, что зверь лесной страх в живом чует прежде всего и расценивает это проявление страха, как потенциальную добычу. Еду. Иван молча, равномерно шагал. Его не сильно беспокоили мысли о возможной встрече с предводителем местного звериного племени. Он, сызмаальства проводивший в лесу большую часть своего времени, знал, что если не претендуешь на территорию и прочие составляющие, обеспечивающие существование какого-нибудь зверя, то и не провоцируешь его к нападению. И, еще знал, что зверь лесной, если не болеет чем, или уж в край не голоден, человека очень уважает. Понимает, что человек сильнее по уму. И зря никогда не полезет на рожон. Поэтому Иван, прокладывая путь, отслеживал, по встречавшимся изредка следам и по помету, не затронут ли они очень явно и навязчиво владения мохнатого. Иногда чуть изменял путь. Хотя этого делать было не обязательно, - тропа была общей для всех зверей. Это как и у людей - дороги и реки , как правило, - это объекты общего пользования. И никому не приходит в голову кидаться на идущего рядом или навстречу. Иван и сам , как зверь, чуял, что мишка не желает встречи. -Вань! Можь на привал? Не поспеваю-ть за тобой-то. Притомился! - чуть заныл, в самом деле уставший, Данила. Возраст давал свое знать. - Давай. Вон поляна. Там примостимся. Перекурим ужо. - надо сказать, что самосад давно закончился и самокрутки они мастерили из обычных опавших сухих листочков. Запасы еды из дому тоже подошли к концу. - Счас -то лес кормит. А зима будет? Что жрать-то? -больше сам себе, все так же ворчливо, бормотал Данила. Иван улыбнулся. - Да будет те. Зима-а-а, холода-а-а...Заныл. Силки сделам, зайцев, курей местных наловим. С под коры червя напечем-нажарим. Не пропадем. Главно прилесков держаться - без тепла - смерть. Да и до зимы еще до горы-то доберемся. Я те говорю! - Иван в самом деле ни на секунду не сомневался в успехе предприятия и в этом был его главный козырь! - А мишка сытый счас. Да и не с руки ему с нами двумя-то тягаться. -Уверенность Ивана передалась Даниле. Она очередной раз, на какое-то время, успокоила мужичка. Ватага конников мчалась по степям Царства-королевства, оставляя позади себя небольшие радости, горечь и удивление. Предводительница Джо Ли, со своим небольшим отрядом, направлялась к деревне-городищу, получив наконец-то, добро от Царя. Пеших в отряде не было. Ее девахи верхом, издали напоминали обычных конников. Но наличие длинных , развивающихся волос и безбородых лиц у всего отряда поголовно, по приближению наводило на мысль, что тут что-то не то. Джо Ли была еще не коронованной принцессой по возрасту, но вся власть в Амазонии, ввиду ее кровей и смекалки, была добровольно передана ей ее теткой - номинальной королевой. Принцесса внешне не имела общих черт с нынешними представительницами Голливуда. Однако, по-своему, была очень красива. Несмотря на маленькую грудь, скуластый подбородок и нос с горбинкой, она была прекрасна красотой юности. Вид мальчишки-подростка скрывал очень горячее сердце, а проницательный искренний взгляд бирюзово-зеленых глаз, заставлял собеседника чувствовать себя полным идиотом, так как сразу раскрывал в ней очень умную и обворожительную женщину. Она , казалось, излучала из себя флюиды жизнелюбия и сладострастия. И, к слову сказать, ее обворожительная улыбка свела с ума не одну женщину Амазонии. Отряд состоял из девах безгранично ей преданных. Любая из них, ни на секунду не сомневаясь, положила бы голову на плаху за свою будущую королеву. Джо Ли тоже любила своих приближенных, но никого особо не выделяла - она не была ни лесбиянкой, ни бисексуалкой. Она была нормальной женщиной, по факту - еще девушкой, мечтавшей глубоко в душе о своем юном принце. Законами Амазонии было запрещено не просто упоминание о сексе в обычном для нас понимании этого слова, - любой намек на существование особей противоположного пола выжигался клеймом в натуральном выражении. Выжженные, похожие на тату клейма на плечах и ягодицах женщин говорили о том, что меченая посмела подумать о мужчине. Законы же социального построения общества привели к образованию семей по типу нынешних женских колоний, где были свои мамки и прочая. Тем не менее сама природа указывала на наличие интересных штук у мужских особей прирученного и не прирученного зверья. И можно предположить, что жеребчики не раз обжигали сны амазонок. С другой стороны, демографический процесс, так или иначе, надо было поддерживать и правительницы Амазонии устраивали плановые набеги на территории соседних государств. Понятно, что о территориальных притязаниях речи не было и в помине. С некоторых пор родившихся мальчишек убивать перестали, а еще в младенчестве стали продавать в рабство в заморские страны. Инициатором этого закона была тетка Джо Ли. Она в годы расцвета своего правления не дала, с помощью этого нововведения, пролить кровь своего малыша. Приватные рассказы "ветеранов", побывавших в набегах , разжигали "пыл воинов" в молоденьких девчатах. Женская выносливость и более высокий, чем у мужчин, болевой порог, утраивали отвагу. Быть хорошей наездницей, владеть луком и копьем, приемами рукопашного боя, то есть быть воином - почиталось за особую честь. Мотивацией служил самый сильный инстинкт -продолжения рода. Поэтому амазонки были практически непобедимы. И, все-таки, спешившись, отряд конниц напоминал уикенд порно-звезд. И, хотя девахи были в штанах и груди их были прикрыты, аромат ненасытности , исходивший от непривычно выглядевшего войскового подразделения, мог бы возбудить в мужчине самые неуемные фантазии. Да что там говорить! Так оно и было! Ох и отвязывались, и куражились девки "с голодухи" на землице-то Царско-королевской! Режиссерам нынешних порностудий такое и не снилось. Сама принцесса девичьи шалости поощряла, но человеком была крайне образованным и в меру аскетичным. В оргиях участия не принимала. Да и книга наша совсем не о том. Отряд конниц мчался по просторам Царства-королевства, оставляя п