- Достань из пакета у тебя в ногах коробку с флэшками и включай их по одной и меняй через каждые тридцать секунд.
- Зачем? – удивился Чонгук такой странной просьбе.
- Просто делай. Без вопросов, - рыкнула на него Ди и Чон сделал. По салону полилась тихая музыка, а затем начала петь девушка на незнакомом языке, когда прошло тридцать секунд он поменял флэшку и там читал реп на английском парень с приятным голосом. Она нахмурилась и махнула рукой, и Чонгук поменял. Когда флэшки закончились она попросила включить до конца номера 3, 7, 15 и 21. Чонгук повернулся на Нэн она лежала с закрытыми глазами и ее грудь вздымалась уже спокойнее. Чонгук не понимал слов, о чем поется в песне, но слушал прекрасный голос девушки и постукивал пальцами по колену в такт.
Ди припарковалась у больницы в каком-то городе, где к ней тут же подбежали двое с каталкой куда погрузили Нэн и завезли внутрь. Чонгук пошел следом и только внутри вспомнил, что он без маски, но обернувшись по сторонам не увидел ни одного человека, кто бы его узнал. Затем он окинул себя взглядом и понял, что даже в Корее его фанаты не узнали бы в таком виде. Отросшие волосы, щетина на щеках фуфайка и валенки с галошами. Смех, да и только.
Он посмотрел на Ди выглядевшую примерно так же. Тоже в валенках, в шапке ушанке и в белом тулупе, но она выглядела так будто это последний писк моды и совсем не смущалась. Чонгук улыбнулся и пошел за ней. Изоляция изоляцией, а он айдол и должен следить за собой.
Ди села в приемной на стуле, пока врачи покатили Нэн по длинному коридору в какую-то комнату.
Ди сняла шапку и зарывшись пальцами в волосы поставила локти на колени скрываясь от мира за золотой «занавеской». Она сидела и не шевелилась до тех пор, пока к нам не подошел врач с улыбкой на лице. Ди задавала какие-то вопросы, а затем доктор обнял ее и похлопал по спине лишь тогда ее плечи расслабились. Она попрощалась с доктором, и мы пошли по коридору, где в Чонгука врезалась какая-то девочка в бандане и с капельницей на колесиках.
- Ди? – назвала имя девочка и Ди присела на корточки и крепко обняла ее. У них начался какой-то диалог, где девочка смеялась, а спутница Чонгука счастливо и так красиво улыбалась. За все время знакомства он в первые увидел ее улыбку.
Ди взяла девочку за руку и пошла к лифту. Они поднялись на третий этаж и пошли к одиночной палате. Где девочка заползла на кровать, а Ди ее укутала и взяла книжку с тумбочки, чтобы прочитать сказку, но девочка вернула книжку на место и что-то сказала Ди, а потом посмотрела на меня.
- Она просит тебя спеть.
Чонгук встретил внимательный взгляд девочки и покачал головой. Тогда девочка устремила взгляд на Ди и та, пожав плечами запела. Она пела «Калейдоскоп» с последней церемонии, где она выступала. Она пела красиво и очень эмоционально, так что пробирало до мурашек. Эта песня была о скоротечности жизни о взлетах и падениях и о любви и нежности. Чонгук не помнил перевод дословно, но это было и не к чему он просто наслаждался ее звонким мелодичным голосом.
Посидев еще немного Ди, обняла девочку и закрыла дверь в палату.
- Ты мне не нравишься, Чон Чонгук. Не люблю трусов и эгоистов, - сказала девушка бесцветным голосом.
- Я не мог спеть. Ясно? – сказал парень раздражённо.
- Ясно. Да не пой хоть никогда больше. Только потом не жалей о упущенных возможностях.
- Ты не знаешь почему я не пою и не можешь судить.
- «А ты Чон Чонгук петь стал отвратительно, либо пой хорошо, либо не пой совсем.» Этими словами Джин бросился с горяча, и ты запомнил? Стал использовать их как оправдание и отговорку, вместо того чтобы стать лучше ты сдался. Потому что ты трус, Чон Чонгук.
- Ты не сталкивалась с хэйтом изо дня в день, где все говорили, что я пою все хуже и хуже.
- Это я не знакома с хэйтом? Ты забыл, что я такой же продукт индустрии, как и ты, со всеми вытекающими. Только вместо того, чтобы соглашаться с ними я доказывала, что они не правы. А ты согласился и проглотил.
Ди уже не сдерживалась и говорила почти криком на корейском, чтобы он понял и запомнил каждое ее слово. Чонгук смотрел на нее как в тот день в его квартире с ненавистью, болью и страхом и сейчас Ди знала, что пора остановиться, но не смогла из-за той девочки с лейкемией на последней стадии.
- Таланты выделяются, а бездарности выделываются.
Она видела, как Чонгук вздрогнул. Видела, что отразилось в его глазах и отвернулась. Это был ее контрольный выстрел в голову. Если сейчас он сломается, он уже не оправится. Ди скинула хрупкую вазу со скалы в надежде, что ее парашют раскроется.
========== 9 ==========
Войдя на следующее утро в тренажёрный зал, она поняла, что контрольный в голову был все же на поражение. Первый смотр будет провален. Группа лишилась своего главного вокалиста уже на совсем.
- Как он? – спросила та пока делала разминку у лидера.
- Не спал.
Ди и сама не могла сомкнуть глаз, думая, как быть дальше. Их бывший лидер не хотел возвращаться пока парни не «оживут», но он согласился пока не разрывать контракт уже что-то и не подписывать новых еще какое-то время. Он говорил с ней с уважением, но даже так она чувствовала его недоверие, когда она говорила, что скоро встретиться с Джином и уговорит его вернуться.
«- Он не вернется, только потому что ты скажешь. В тот вечер парни не только подрались, они наносили куда более глубокие раны своими словами, а они заживают дольше чем синяки и ссадины.»
Ди не знала, как вывести парней на разговор о том самом вечере так чтобы они не закрылись окончательно. Доверие. Они должны доверять ей, а как это сделать? Открыть дверь. Впустить их и они впустят ее. Снова и снова она крутила эти мысли в голове, но боялась повернуть ручку. А сейчас готовя завтрак, где уже собрались все парни кроме одного, она понимала, что облажалась. К завтраку Чонгук так и не пришел. К обеду и ужину тоже. А когда он спустился вечером за «волшебным» чаем не было уже Ди. Все что о нее осталось лишь записка на холодильнике на корейском.
«Появились срочные дела. Еда в холодильнике. Чон Чонгук, учи английский.»
Ее не было три дня, а когда она появилась то напугала всех парней. Ее глаза скрывали темные очки, но блестящие дорожки слез на щеках скрыть не могли. Она прошла мимо кухни, поднялась наверх и хлопнула дверью.
- Нам стоит спросить, что случилось? – спросил Тэхён отпивая растворимый кофе.
- Думаю она скажет нам не лезть, - сказал Хосок.
- Она определенно хочет побыть одна, - закончил Шуга.
Спустя четыре часа, когда ребята сами готовили ужин в кухню, вошла Ди. Ее лицо было все красным и опухшим, на ее голове был капюшон черной толстовки, а на ее руке был браслетик из различных бусинок. Таким ее видом был озадачен даже Чонгук, ведь именно он был тем, кто спросил, ведь остальным не хватило духа.
- Что случилось?
- Ненавижу похороны, - сказала она, отвернувшись ото всех заваривая свой травяной чай.
У парней по спине пробежал холодок, когда Шуга озвучил догадку.
- Нэн?
- Нет, та девочка из больницы, - сказала она и повернулась к ним смотря на Чонгука. А потом опустила взгляд на пол и обняла себя руками.
- Когда мы отвезли в больницу Нэн в тот день мы навестили одну девочку из посёлка. У нее была лейкемия на последней стадии. Она коротала свои дни в больнице без шанса на выздоровление. Девочка отказывалась приезжать сюда, потому что медсестра в больнице, где она провела почти половину жизни, стала ее самым близким другом, с которым она хотела быть до конца.