— Доброе утро, — ткнулась Пионова носом в Пашкину шею.
Он улыбнулся и ощутил невероятное, невозможное счастье. Всё внутри затрепетало от восторга. Плохое настроение испарилось.
Пашка подался назад, повернулся… И увидел, как лицо Пионовой вытягивается, а глаза лезут на лоб.
— Офигеть! — выдохнула она и протянула ладонь к Пашкиной щеке. — Фига се.
— Что⁈ — переполошился он.
— У тебя все побои пропали! — выпалила она, подаваясь вперёд. — Вообще без следа! За ночь!
— Бодягой намазал, — хмыкнул Пашка и приосанился. — Свежий воздух, к тому же.
— Обалдеть! — у Люськи даже голос стал сиплым от удивления. — Прям чудеса. — Она взяла его за голову и принялась недоверчиво тереть кожу подушечками пальцев.
— Тоналки нет, — прыснул Пашка.
— Нереально… — прошептала Люся. — Чем обрабатывал? Мне нужно это чудо-средство!
Пашка смешался.
— Да у предков из аптечки взял тюбик бодяги, там чуть оставалось. Натёрся перед сном и выбросил.
— Надо найти и сфоткать упаковку! Это же колдовство! Мне в жизни так бодяга не помогала!
Она зашарила руками и начала одеваться. Блин. Надо отвлечь от идеи поиска несуществующего тюбика.
Но это оказалось непросто. Толик вытаращился на Пашку, словно он по воде пошёл на утреннюю пробежку, чуть купаты не сжёг от удивления.
Исчезновение синяков и ссадин стало главной темой дня. Пионова перерыла все пакеты с мусором в поисках магического лекарства, хотя Пашка клялся, что это была простейшая бодяга. Толик глаз с него не сводил. Только и спасла необходимость идти встречать Руслана к станции.
Люську оставили в лагере, и по пути разговор сам собой перепрыгнул с чудес исцеления на чудеса мужания. Толик требовал подробностей о прошедшей ночи в деталях и красках. Пашка почему-то засмущался. Отношение к Пионовой у него было трепетное.
Зато Толик умудрился вывести параллель между первым людским трахом и регенерацией кожных покровов, и сам так увлёкся своими антинаучными измышлениями, что протрындел о них весь остаток пути.
Двоюродный брат Толика, квестовый персонаж Руся, с которым следовало о чём-то спорить, был Пашке немного знаком. Двадцатичетырёхлетний, высокий и худой, он то и дело появлялся вокруг Толика, в особенности по праздникам. Был Руся весёлым, и Пашке нравился.
Только пребывал он в очень плохом настроении.
Оказалось, грозило Руслану отчисление из университета.
Глава 2
Учение от Павла
— Сраный диплом! — частил Руся, пока они пересекали мост через Суру. — Комп накрылся с концами, и этот сраный диплом вместе с ним. Я его полгода писал, мля! Крайний срок сдачи — в среду. Препод — бессердечный зверь восьмидесяти лет. Никаких поблажек! Из-за него уж сколько народу полегло…
— И ты поехал в лес, а не восстанавливаешь диплом, потому что…? — хмыкнул Толик, и получил ногой под зад.
— Потому что это нереально! Не говори, как Танюха, мы и так разосрались с ней вдрызг. Походу, придётся взять академку.
— Ты же, вроде, сам писал, если мне память не изменяет, — не сдавался Толик. — Восстанавливай, не тупи!
— Да ты сбрендил⁈ Невозможно это за несколько дней, хоть сиди, не разгибаясь! Всё, в жопу диплом. Буду грузчиком. Зато оторвёмся, — расхохотался Русик.
Пашка успел разбить пару «G» на боку, накопившихся с утра. Настроение у него было приподнятое, и очень хотелось прибухнуть. Но это он себе изо всех сил запрещал. Не заканчивались хорошо для Пашки такие начинания. А тут рядом Пионова, а в кармане — всемогущество. Мало ли что в пьяную голову взбредёт?..
Разве что немножечко… вот как вчера… получилось же вчера немножечко…
И ещё Пашка клятвенно пообещал себе наслаждаться моментом, каждым теперь моментом своей новой жизни. Не перспективами, а вот этим вот чудесным сейчас.
Потому что оно и правда было офигнским! Он с друзьями и настоящей собственной девушкой (!) за городом, тусит и веселится, у него нет никаких проблем и впереди — только лучшее!
— Ого! — оценил Пионову Русик, когда они наконец дотопали к лагерю. — Вот это поворот. — И глянул на Пашку с удивлённым уважением.
Он приосанился. И по-хозяйски чмокнул Пионову в щёку рядом с губами.
День прошёл великолепно! А большая банка растворимого сорбента, которую привезла Люська, очень способствовала соблюдению Пашкой данного себе обещания.
До вечера игруха выдала пару перевёрнутых «игреков», четыре кривенькие «Т» (повысив Пашкин уровень до сорок первого), одну «G» на боку, троих львов (повысив уровень до сорок второго!), пять свинок и шесть овнов.