Когда все адские подарки для бедолаги-Ининой расползлись, Пашка кое-как засунул книги и ручки в ранец. Перетянутую резинкой коробочку с тараканами швырнул в кусты за соседский забор.
Прокрался к углу дома и удостоверился, что старуха продолжает колупать грядку.
И со всего духу понёсся прочь со двора, молясь, чтобы его не увидел кто из соседей и чего не спросил.
Такси Пашка решился вызывать, только миновав с восемь домов и выкурив две сигареты.
От мыслей о том, как бабулька ляжет спать и ей на башку заползёт паучий мутант, пробирала дрожь.
Пашка очень надеялся, что старушенция эта — наркодилер, или забила насмерть пятилетнюю внучку розгами, или котят варит в кипятке. В общем, что кара её справедливая.
Писец, конечно.
Ему теперь самому пауки-мутанты всюду будут мерещиться! Они хоть яйца не отложили в рюкзаке-то?..
Пашка глянул на часы. Была половина шестого. Можно успеть к Зинке почти вовремя, если пошевеливаться.
Только сев в машину, он опомнился и вошёл в игру. Смахнул уведомление о сорока тысячах баллов, исправно поступивших на счёт. Поспешил глянуть новое задание:
«43. Помоги Максиму Бойко избавиться от игровой зависимости. Награда — 15 000 баллов!»
Да ну на фиг! Это ещё с какой стати⁈
Пашка набычился. Облагодетельствовать бандюгана⁈ Вот это западло.
С другой стороны — целых десять тыщ разом. Да и бессрочный квест опять, не скипнешь его, на самом-то деле. Плюс урод этот — брат Толиковой бабы. Может, таким Макаром другу удастся помочь?..
Пашка уточнил в воцапе, как дела. Оказалось, выцарапала Яна братца с друганом из ментуры как-то. Теперь они, с Толяном на пару, пытаются его расспросить, пока безуспешно.
Ну, раз выпустили, значит… Можно и завтра этим заняться. А пока отдохнуть немного, блин.
Ну или двинуть в гости после допов, если ноги домой совсем уж идти откажутся…
Мать не звонила.
Глава 19
Безумный Макс и прочие наказания
Зинка очень радушно встретила своего ученика и бывшего квартиранта. Испекла она к его приходу шарлотку, из-за чего Пашка вдвойне порадовался, что всё-таки посетил математичку. Соколовские вещи, из тех, что валялись на спинке кресла и на стуле, она постирала и погладила, а те, что были в сумке, не трогала, похоже, вообще не открывала её — потому что остальное сложила в пакет, хотя было в сумке ещё полно места.
Всякий раз, сталкиваясь с очередным проявлением Зинкиной деликатности, Пашка офигивал оттого, как мог раньше так её недолюбливать и не замечать всего этого!
Мягко, но настойчиво, математичка принудила гостя сесть за учебники и пробежаться по последним темам, чтобы проверить, понял ли он их. И только потом пришёл черёд яблочного пирога, чая и разговоров.
— Как там дома, Пашенька? — осторожно спросила Зинка. — Или ты не хочешь про то говорить?
— Мать на развод подала. Вроде как, сегодня отцу сказать должна, — признался гость неожиданно.
— Может, оно и к лучшему, — задумчиво, но грустно, протянула Зинка. — Если уважения в семье нет, то к чему травить друг дружке душу?
— Мать говорит, что батя может нас из квартиры выжить и половину её захапать. И тогда надо будет продавать, а две за столько не купишь.
— Если по закону, то должен он ещё на твоё содержание средства. И вы же с братом в той квартире тоже прописанные? Я не юрист, тут надо уточнять, но, думаю, выписать, по крайней мере, тебя до восемнадцатилетия будет непросто. Надо бы разузнать поначалу, как по закону быть должно, если дети, в том числе совершеннолетние, остаются жить с матерью. Твой брат ведь тоже к той женщине отцовой жить не пойдёт, когда со службы возвратится?
— Зинаида Дмитриевна… давайте про другое поговорим? Я не хочу… пусть мать разбирается.
— Конечно, Пашенька, — тут же смутилась математичка. — Прости. Это всё — дела взрослых.
Вот! Вот! Эта понимает… А другая мама что к нему привязалась⁈
За шарлоткой Пашка засиделся до девяти вечера, и болтали они дальше о всякой незначительной ерунде, от которой становилось так спокойно и умиротворённо. Только, как ни крути, а домой пойти было надо. Он же сам вернулся. И сам создал другую маму.
— Ужинать будешь? — первым делом спросила она, не начав, как раньше, распыляться по поводу того, где сын шлялся весь день и что делал.
— Меня это… математичка покормила, — замялся Пашка. — Я у неё занимаюсь алгеброй и геометрией на дому.
— Какой ты молодец. Нужно будет оплатить? — забеспокоилась другая мама потом.
— Это так. В рамках программы.
— Здорово, — просветлела тут же другая мама. — Паш, в коридоре на трюмо я поставила коробку, там деньги. Бери на расходы, но с оглядкой. Времена у нас сейчас будут непростые. Я туда буду класть всё, что можно урвать от хозяйства, чтобы мы не голодали и оплачивали основные счета. Там ещё за электричество долг, но я его сразу не закрою.