— Ты хочешь, чтобы я сам отмерял сумму карманных денег⁈ — вытаращился Пашка.
— Я хочу, чтобы ты брал средства на то, что тебе необходимо. Это наш общий бюджет, я тоже буду брать оттуда на то, что мне покажется нужным. На карте оставляю деньги на продукты и бытовые расходы, без которых нельзя обойтись. Если ты сможешь найти какую-нибудь подработку на лето, я буду очень благодарна.
— Ты поговорила с отцом? — всё-таки спросил Пашка.
— Да, — вздохнула другая мама. — Всё будет непросто. Придётся идти в суд. Вопрос раздела имущества мы пока не поднимали, потому что он и на развод не согласен.
— Мне надо стих ещё выучить, — соврал Пашка, едва ли не перебивая её. — Я это… пойду.
Сокрывшись в комнате, он разбил новую «G» на боку, принёсшую семьдесят седьмой уровень, и почти тут же поступили три платежа Весёлой фермы, три запятые и три цельные «П».
Чтобы отвлечься от внутрисемейного треша, Пашка подбил финансы. В наличии имелось немного меньше двухсот тысяч. Целое состояние для старого Пашки, да и для другой мамы тоже. Бумажные деньги, какие были, Пашка тихонько положил в коробку из-под фена, перенесённую на трюмо. Слава богу, что вернул украденное раньше! Не то бы на отца подумала, наверно, и сильно расстроилась…
Дали перевёрнутый «игрек» и семьдесят восьмой уровень с ним. Будет или нет новый функционал на восьмидесятом? А если будет, удастся ли на нём выиграть?
Отладка, вроде бы очень крутая, пока как-то не радовала…
Завтра следовало где-то разжиться внушительной суммой, желательно, удвоить капиталы на карте на случай, если в субботу снова поменяется тарификация игрухи. Для этого требовался некий план, который Пашка всё силился придумать.
К полуночи, когда начислилась тысяча баллов за Лосева, таращащийся на иконку «Дополненной реальности» на стене младший Соколов пришёл к следующему:
Имелся в анамнезе их семейства один деструктивный элемент, из-за которого когда-то многое пошло наперекосяк. Когда Пашке было десять, мать работала не реализатором на рынке под открытым небом, а продавцом магазина, и работала притом давно, должна была со дня на день стать завскладом и взять на себя снабжение и распределение товаров. Тогда же хозяин магаза нанял новую продавщицу, сисястую и деятельную, походу, как Пашка теперь понимал, оперативно залезшую к нему в штаны. Из-за той Оксаны мать в итоге не повысили, а рассчитали вовсе. Несколько месяцев она вообще без работы сидела, а потом пошла торговать колготками на морозе (дело было зимой), и до сих пор с рынка так и не выбралась. А Оксана, которую Пашка запомнил прекрасно, потому что часто у матери на работе бывал после школы в то время, до сих пор там, и вообще за хозяина магаза выскочила замуж, так что стала в «Белой розе» главной. До того, как неподалёку от их дома «Пятёрочку» открыли, был тот продуктовый самым ближайшим, и в него так и эдак приходилось захаживать, хотя мамка и старалась закупаться в других местах.
Ну в общем. Если Робину Гуду со специализацией на справедливости надобен был сейчас источник финансов, то лучшего, чем стервозная интриганка Оксанка, и не придумать.
— Правильно? — самодовольно спросил Пашка у картинки с иконкой «Дополненной реальности» на стене.
Приложуха подтвердила отзеркаленной квадратной «С», что мыслит пользователь логично.
Школу Пашка решил в четверг посетить урезанно. Переделать утром дела, а на шестой и седьмой урок к Зинке прийти, ну, чтобы она не огорчалась. Начал с того, что проще, и поутру первым делом двинул в магаз, в котором мамка работала когда-то.
Распространение сетевых супермаркетов сказалось на «Белой розе» фигово, и это Пашку порадовало. Один из торговых залов убрали вообще, внутри всё смотрелось каким-то блёклым, пыльным и потасканным, даже и продукты на полках.
И ещё: та самая Оксана, жена владельца, была на месте и сидела около прилавка, что точно не говорило о процветании предприятия.
Пашку она, конечно, не узнала. Да и он её узнал с трудом, даже, на всякий, проверил игрухой. Фамилии Оксаны Пашка не помнил, но эта была Оксаной и в целом ту бабу напоминала.
Забрав купленную пачку сигарет (кстати, паспорт у него спрашивать и не подумали), Пашка вышел из «Белой розы» с открытым меню кандидатки быть наказанной. И уселся прямо на крыльцо магазина, прикидывая.