У гопника мудацкого, значит, есть, хотя он и моральный урод полный, а у Пашки, блин…
С другой стороны, она же дорогущая… Плюс это явно подтвердит, что кто-то был в хате. Хотя, когда начнёт Макс доказывать сеструхе, что проник в квартиру паренёк и стырил приставку, решит она, что братец её продал. Чё сам Макс решит, найдя материальное свидетельство реальности привидевшегося галюна, Пашку вообще особо не волновало.
Блин, плойка! Как у Толика, или даже, кажется, новее!
Конечно, лучше бы Пашке такую купить. Но тут ведь задание. Это игруха так хочет.
В подтверждение дали змею и запятую.
Недостоин гопник Макс таких радостей! Потому что явно у него всё в жизни есть, а он всё равно бандит поганый, ещё и с ножом. Значит, по заслугам.
Пашка решительно пошёл в комнату и взялся отключать провода. Потом отыскал на кухне пресловутый пакет с пакетами и позаимствовал один. Упаковал приставку и сунул в рюкзак. Придётся припрятать на долгое время, потому что другой маме не объяснишь, откуда у сына такие штукенции.
А Макс ему ещё спасибо потом скажет, вот что. Тем более, может, он в покер свой вообще через плойку играл. Интересно, а так можно?
Блин, вот бы её опробовать вечером! Вырубить другую маму, что ли… Руки так и чесались.
Плойка! Своя собственная!
Пашка вернулся в коридор, обошёл Макса и осторожно выглянул на площадку. Дверь решил не закрывать. Пусть у Яны будут объяснения, как из квартиры что-то могло исчезнуть. Да и пропиздон дополнительный Максу вот вообще не повредит.
Уже во дворе со ржавой ракетой заметил, что дали цельную «П». Новое задание гласило:
«45. Переночуй дома. Награда — 2 000 баллов!»
Опять странное. Ну да ладно. Он ведь так и собирался.
Пашка глянул на часы и поспешил в школу, чтобы не опоздать на алгебру.
Куда подевался друг, Толик особо не допытывался. Он выглядел озабоченным и всё время сидел в мобиле, даже замечание от Зинки схлопотал. А после занятий свалил оперативно.
Лебедев, напротив, был каким-то довольным и на Пашку поглядывал с улыбочками, сильно бесящими. Но не может же он так радоваться мамкиному разговору с батей про развод, даже если и узнал о нём? Это же должно Лебедева, наоборот, пугать и расстраивать?
Но на Зинкиных уроках залезть ему в башку было несподручно, на перемене между алгеброй и геометрией говорил Пашка с Толиком, а потом Лебедев свалил тоже по-быстрому.
Ну и хер с ним, хочется радоваться — пусть радуется. Не Пашкиного ума дело.
До квестовой ночёвки была куча времени. Интересно, а проканает просто находиться в квартире предков? Если вот, скажем, всю ночь просидеть за приставкой? Допустим, когда мать уже уляжется, снять у неё энергию, и подключить своё сокровище к телеку в зале? Или переночуй — это прямо поспи?..
После уроков, чтобы отвлечься, повёл Пашка Пионову играть в бамбик в парке, а потом — на скамейке лизаться.
— Ириша куда-то подевалась, — пожаловалась Люся в перерыве между будоражащими желания поцелуями. — Трубку не берёт, на сообщения не отвечает. Ушла вчера в середине дня. И классная руководительница ещё как-то странно сегодня у меня про её настроение расспрашивала вчерашнее. Не случилось бы чего.
Пашку терзало томление плоти, и говорить о получившей по заслугам Островской не хотелось. В башке крутилась дурацкая пословица: «Всем сестрам — по серьгам». Не фиг было косячить, и ничего бы Пашка с ними всеми не сделал. Вот он и Лебедева, например, не любит, и мамку-шалаву его особенно, но он же им не мстит. Потому что Пашка — бог справедливый.
После свиданки нашёл он двух баранов, «икс» и недоведённую «Т», давшую восьмидесятый уровень. Но к вящему разочарованию Павла Андреевича, новые функции не появились. Ну или, может, он плохо искал.
Решил дома прошерстить как следует все меню, на ходу было неудобно.
В котельной подъезда, присветив фонариком, нашёл белый конверт с компенсацией за мамкино давнишнее увольнение. Нужно завтра на карту закинуть. Платежи от Весёлой фермы ещё не поступили.
Обожравшийся с Пионовой бургеров в парковой кафешке так, что игруха даже обзывала свиньёй, Пашка от ужина отказался.
Он развалился на кровати, размышляя, что сделать сначала — наведаться в сральню, и провести там кое-какие животрепещущие подростковые манипуляции, в парке, увы, невозможные, или пока порыться в игрухе, и заняться делом, когда другая мама уже уляжется, чтобы не отвлекала, а там и приставку по-тихому подключить всё-таки до утра, вырубив родительнице энергию…
И тут во входную дверь, да не тамбура, а самой квартиры, вдруг с силой забарабанил, сопровождая это забористым пьяным матом, отец.