- И что, после того, как вы перестали шуметь, вас перестали ронять? - рассердилась распределяющая.
- ... мы ... не перестали ... шуметь, - опустив взгляд промямлила гладкая, - просто перестать говорить - недостаточно.
- А чего достаточно? - продолжила наседать распределяющая.
- Мы не знаем, - всё так же опустив взгляд ответила гладкая, - нельзя ничего произносить, нельзя наступать на то, что может хрустнуть, ничего ломать, ничего отклонять по горизонтали, реагировать, если больно, делать резких движений, только приседать можно быстро.
- Да это ж ... как так можно?! - возмутилась распределяющая.
- Да, - поддакнула ей белая, - я даже голову не могла повернуть, что бы меня не уронили!
- Да у тебя вместе с поворотом головы, рот сразу открывается! - осадила её гладкая, - меня из-за твоего рта тоже роняли!
- Ой, а сама то ...
- Стоп! - прекратил начавшуюся перепалку указующий, отметив про себя, что режим скрытности как то внезапно выключился у обеих. И ещё он отметил, что выключение режима не доставил ему никакого удовольствия. Раньше лучше было, - вы всему этому научились?
- Нет, - вновь опустила голову гладкая, - исполняющая сказала, что за один день не научишься. Должны выработаться какие-то ...
- Рефлепсы! - подсказала белая.
- Ясно, - не стал поправлять указующий, - а когда они наработаются, тогда что?
- Тогда можно будет учиться дальше.
- Дальше? - не выдержала распределяющая, - чему?
- Не знаю. Распределяющая не сказала.
- А вы спрашивали? - вновь указующий.
- Нет.
- Почему?! - хором спросили старшие.
- В лесу нельзя шуметь, - просто ответила гладкая. После такого ответа ненадолго повисла тишина.
- Ну а потом, когда вышли из леса? - первым отмер указующий.
- Некогда было ... нужно было найти учителя, что бы он нас подлечил, потом забрать у исполняющей 'аварийной еды', сколько поместится в наши инвентари и отдать вам то, что исполняющая содрала с деревьев.
- И что, - с усмешкой спросила распределяющая, - нашли 'учителя'?
- Он сам нас нашёл ...
- Мы из леса вышли, - перебила подругу белая, - и нас сразу ветерок прохладный обдул!
- Что ещё за ветерок? - не поняла распределяющая.
- Исполняющая говорит, - начала тараторить белая, - что учитель так лечит. Хоп и всё! Руки, коленки и плечи не болят! А ещё она сказала, что учителя теперь можно не искать.
- Так она что, 'аварийное мясо' вам отдала? Зачем? - не понял указующий.
- Так её голод настиг! - продолжила тараторить белая, - я говорит, сейчас спать улягусь а все запасы у меня. А вдруг понадобится кому? Вот и отдала ... сколько поместилось.
- А с чего на неё голод то напал? - спросил указующий а потом подумал, им то откуда знать? Пришлось уточнять вопрос, - когда её голод настиг?
- Как из леса вышли! - радостно ответила белая.
- Точно, как вышли?
- Точно! Её сильно скрутило! Говорит, не пойду никуда, здесь останусь. Говорит, забирайте всё и валите!
- Добрая какая! - прокомментировала распределяющая.
23920
- Распределяющая! Однобокая просила тебе это передать! - услышали распределяющая с указующими, по началу, не поняли, зачем они это услышали а потом увидели Улыбку, которая, как могла, торопилась принести что-то большое, чёрное и прямоугольное. Ну как большое? По сравнению с Улыбкой. Да и до 'передать' дело дойдёт ещё не скоро, учитывая скорость передвижения торопящейся Улыбки. И зачем она кричала с такого расстояния? Видимо, не вытерпела. Указующий особого интереса к происходящему не выказал и снова уткнулся за своё рукоделие, пытаясь вплести в клубок полосок ещё одну, которая, по его мнению, должна придать тому, что он делает некую осмысленную форму. Распределяющая же никакой формы ничему не придавала и потому могла себе позволить просто глядеть на Улыбку, умиляясь про себя.
- Вот! - Улыбка наконец передала свою ношу в руки распределяющей. От изменения положения, из предмета вытекло немного воды на руки и ноги старшей. Её руки сразу вляпались во что-то скользкое и вонючее, что вызвало брезгливую гримасу. И эта гримаса была бы ещё выразительней, если бы распределяющая действительно почувствовала исходящий от предмета запах. Она попыталась вытряхнуть из предмета воду, треся его на вытянутых руках но он выскользнул из её рук и упал плашмя, став ближе к указующему. Того ненадолго заинтересовал вид лежащего предмета, на его лице сначала не было отражено никаких эмоций, потом стало заметно, что он пытается что-то вспомнить, потом недоверие, сменившееся изумлением. Правда, не на долго. Натянув на своё лицо привычную маску безразличия, указующий вновь принялся за прежнюю деятельность.