— Каким перстнем?
— Ну, таким, серебряным, крупным, змея земной шар обвивает, что ли, я не очень разглядывала.
Я встал, не говоря ни слова, прошел к шкафу, достал из ящика тот самый, подаренный мне Левитиным маленький серебряный кулон с изображением змеи, обвивающей земной шар. Он хранился как память о школьной истории с тайным обществом. Поэтому я его и не выбросил. Ну, по крайней мере, тогда именно так я определил для себя решение все-таки не выбрасывать. Истинная же причина, если быть до конца честным перед самим собой, заключается, скорее всего, в том, что чувствовал какую-то незримую мистическую связь с этим символом. И вот тебе, на!
— Такой? — я продемонстрировал жене кулон.
— Ну да, вроде бы… Откуда он у тебя?
— Подарок со школы одноклассника.
— Никогда не видела, странно. Почему не носишь?
— Не хотелось. С ним связаны неприятные воспоминания о конфликте в школе. Но кое в чем он — символ нового понимания.
— Чего понимания?
— Жизнеустройства…
— Расскажи?
Тогда я потащился на кухню за чаем и шоколадкой. Долго и несколько путано рассказывал Ольге про наши школьные дела с Левитиным, а сам параллельно обдумывал один эксперимент. Не пойти ли мне с этим кулоном на шее, купив к нему серебряную цепочку, прямо к Ольгиному руководителю? Ерунда, конечно. Скорее это просто совпадение, всего лишь украшение, за которым в сознании человека ничего не стоит значительного. Так, безделушка. Но опять же мужик в сорок с гаком лет не напялит на себя что попало. Тут всегда присутствует смысл. А Левитин так уверенно обещал всеземную защиту! Вот и посмотрим. В конце концов, я принятый товарищ, меня из той самой бого- или бесодельни не исключали. И такой повод проверить магию символа — профессиональная судьба моей жены на волоске! Она всегда хотела работать на телевидении…
Жена после моего рассказа, тут же поискала в интернете смысл знака, а, прочитав, только и смогла сказать: «Ух, ты!»
В справочнике значилось: «Символический Змий — символ мудрости, у масонов на более высокой стадии посвящения змея — символ сатаны. Обвивающий землю Змий — знак Великой петли, масонской власти над миром. Масоны называют себя «братьями великой петли».
— Ты что, точно в масонскую организацию вступил?
— Вероятно, хотя мы ведь дети были…
— Интересно. Будем так и считать, что это не более чем игра какая-то детская.
Я ничего не ответил Ольге, но твердо решил сходить к потенциальному «брату». Ей сказал только:
— Обещай мне одну вещь?
— Какую?
— Не пиши заявление до послезавтра.
— Хорошо. А почему?
— Просто не пиши и все. Если будут наезжать, скажи, надо подумать немного, ну и… что, возможно, напишешь…
На следующий день, предварительно уточнив по телефону у секретаря наличие на рабочем месте директора телеканала Кузовкина Игоря Самуиловича, я отправился прямо к нему в кабинет с дорогим коньяком. Пока шел, в голове все крутилась хмельная шутка Сапроновой: «Подавайся в «вольные каменщики». А, может быть, не шутка?.. Нет, не надо сходить с ума. Веньки Левитина бредни — одно, а реальность, во многом, точнее сказать, во всем, — другое. Ну да, другое, тогда чего же я отправился на «масонскую явку»? Улыбнулся сам себе. Иногда надо зарядиться оптимизмом и не слишком напрягаться. Такой крошка енот, улыбающийся вглубь самого себя, как в зеркало речного отражения.
Секретарь меня в кабинет, естественно, не впустила, сообщив, что Игорь Самуилович занят в течение всего дня, что надо было записываться заранее, за неделю, и вообще у него сегодня день рождения. Она была тверда в своем намерении оберегать руководителя от несогласованных визитов, и я понял, что просто так мне ничего не светит. Необходим нестандартный поступок. Но… день рождения! Это шанс.
— А я как раз хотел поздравить Игоря Самуиловича с днем рождения.
— Да?! — тон секретарши сменился, она покосилась на пакет в моей руке. — Как вас отрекомендовать?
— Я Вячеслав Морозов, да он, возможно, меня помнит…
Пока секретарша ходила к Самуиловичу, я в спешке расстегнул ворот рубашки, чтобы был виден кулон, и стал лихорадочно вспоминать однажды продекламированные Венькой стихи одного великого посвященного и ученого Альберта Пайка. Прямо-таки масонский пароль. Они годны были к любому случаю. Когда Левитин впервые прочел их в школе на заседании Тайного Совета, мне они так понравились, что я мгновенно запомнил и долго не забывал. Так бывает, сам удивляюсь.
И вот меня впустили. Зашел, стараясь не обращать внимания на удивленное ожидание Ольгиного босса.
— Здравствуйте, Игорь Самуилович.
— Здоровы будете. Вячеслав, кажется?
— Да, именно так.
— Мы где-то…
— Зато я вас знаю. Заочно, правда. Мне Ольга, моя жена, ваш редактор много о вас рассказывала.
— А… Могу себе представить…
Игорь Самуилович смотрел сквозь линзы очков на мой кулон на шее так же пристально, как, наверно, впился бы взглядом в пистолет, будь он в моей руке. Сработало!
— Нет, очень хорошо рассказывала, — поспешил заверить я. — Эта работа для нее как божий дар. И канал независимый, и руководство братски демократичное и профессиональное. Зашел поздравить и познакомиться. Ничего не подумайте, это только моя инициатива.
На стол по-хамски уверенно встал коньяк.
— Садитесь, — пригласил Игорь Самуилович. — Это вы интересно выразились: «братски демократичное»…
Он вознамерился разливать коньяк в рюмки, виртуозно быстро извлеченные из стола.
— Хочу, если не возражаете, поздравить стоя, — заявил я.
— Садитесь, сказал! Я вообще-то, коньяк не пью… — Игорь Самуилович вздохнул, достал еще и тарелку с нарезанным лимоном. — Но поскольку тут уж начали отмечать сегодня потихоньку…
…Через полчаса Игорь Самуилович разъяснял мне сложности работы СМИ в условиях глобального противостояния:
— Вот кто репортер, редактор, режиссер, по-твоему, в новых условиях?
— Мужественные люди.
— Не только. Прежде всего, несчастные! Потому что они теперь не… не независимые журналисты, а пропагандисты и агитаторы, понимаешь? Твоя жена, наверняка мечтала не о такой работе. И я не думал, не гадал, что так вот придется…
В этом месте неожиданно для самого себя (это был хоть и заготовленный, но по времени выступления все же экспромт, рожденный коньком) я начал декламировать без всякого предисловия:
«Сколь многие, склонясь пред алтарем,
Клялись бездумно в верности и братстве,
И сколь немного тех, кто смог остаться
С тобою в час несчастия потом»!