К реальности Алекса вернул голос комментатора.
— … Корабли и зонды полетят во Вселенную с помощью солнечных парусов, «надуют» которые лазерные лучи с лунных установок…
— Это-то меня и смущает, — заметил Алекс.
— Что? Паруса и лазеры? — поинтересовалась Миллисент. — Почему?
— Я устроил подслушивание наших гостей. Они почти ничего не говорили, но я видел их лица. Некоторым арабам и бразильцам наплевать на все эти кометы и звезды. Они хотят дорваться до лунных суперлазеров. Представь, что произойдет, если какой-нибудь маньяк захватит один из таких агрегатов огромной мощности. Да мы не успеем послать корабль, как этот мерзавец сожжет Париж или Лондон.
— Но как можно вычислить террориста?
— Можно. Несмотря на то, что некоторые из них закончили по два университета, что их дети пристроены в лучших колледжах, а сами они порой похожи на безукоризненных английских джентльменов. Самое неприятное, Миллисент, то, что фанатизм часто уживается рядом с интеллектом, и жизнь — это не шкала, где на одном конце сосредоточенно абсолютное зло, а на другом христианская доброта.
— Послушай, Алекс, мы управляем движением астероидов уже тридцать лет, и ни один еще не свалился на наши головы.
— Тридцать лет… Астероиды… — пробормотал Алекс. — К чему это ты? Ах, да… Под контролем «Падших ангелов» шестнадцать астероидов. Это не так много. Но один удар маленького астероида о Землю… Вспомни историю падения астероида в Сибири, кажется, в 1908 году. Да… Один такой удар, и настроение испорчено, как минимум, на день.
— Ну и юморок у тебя, Алекс.
— Ладно, — шеф Службы Безопасности вздохнул и нежно взял Миллисент за руку. — Извини. Все работа, и некогда даже отвести душу.
— И это говорит мой Алекс? — улыбнулась Миллисент.
— Если бы я в свое время не привел юную красавицу в свою скромную обитель, то никогда не утолил бы своей печали, а отдел Безопасности не получил бы прекрасного счетовода, — лицо Гриффина приняло самое искреннее выражение. — Знаешь, самая отвратительная сторона власти и высокой должности вообще — это то, что телефоны разрываются у тебя в ушах двадцать четыре часа в сутки. А если вокруг тебя собрались толковые подчиненные, то они дают поспать своему шефу хотя бы с двух до шести ночи.
Миллисент отпила глоток вина и озорно взглянула на Гриффина сквозь бокал.
— Будем надеяться, не так ли? — спросила она.
Алекс недоуменно посмотрел на Миллисент, не поняв смысла ее слов, но переспросить постеснялся.
— А что сейчас поделывает Марти? — сменила Миллисент тему.
— Все так же работает. На том же месте. Сейчас он участвует в одной ответственной экспедиции на Крайнем Севере. Похоже, там он не затерялся. Представь, ему дали кремниевое ружье времен Людовика Шестнадцатого. На всякий случай.
— Ох, Алекс… Иногда мне гораздо легче затеряться в бухгалтерских книгах и компьютерных файлах, чем… Нет, все-таки у тебя сумасшедшая работа.
— Да… Но у тебя недюжинный талант. И как мы его вовремя не рассмотрели?
Миллисент воздохнула.
— Значит, Марти решил поиграть?
— Это же Марти.
Миллисент задумчиво стала водить вилкой по тарелке с картофелем.
Долгое молчание нарушил зуммер.
— Алло… Гриффин слушает.
Кометы на экране исчезли, и их место заняло круглое лицо Дуайта Уэллса. Двадцатичетырехлетний парень был главным специалистом по компьютерам в Парке. В Компьютерном Центре имени Коулза он ночевал гораздо чаще, чем в своем служебном кабинете, расположенном в здании Управления.
— Что случилось, Дуайт?
— У нас здесь проблема.
«Наверное, опять арабы что-нибудь натворили», — подумал шеф Службы Безопасности и спросил:
— Что-то серьезное?
— Алекс, кто-то испортил мою программу для «Ядерной зимы». А я помню, что устранил все ошибки…
— Подожди, Дуайт, подожди. Давай все по порядку.
— В общем, в этой игре убили человека, игрока.
— Что?! — взревел спокойный до сих пор Алекс. — Убили? Кого? Кто? В этой игре, кажется, жертв быть не должно!
— Да, правильно. В первые два дня. Это, определенно, сбой в программе.
— Сбой? — Алекс взял себя в руки и более спокойно спросил: — Надеюсь, это не Шарлей Дьюла и не Марти?
— Нет, не они.
«Ну, тогда это дело не Отдела Безопасности», — облегченно вздохнул Алекс Гриффин.
. — И что же? Что вам мешает выйти из дома и…
— И заняться программой? — закончил за шефа Дуайт. — Алекс, это не несчастный случай. Дело в том, что в игре совершенно не по графику появился мамонт. По легенде, эти животные рассыпаются в прах при малейшем контакте с воздухом. Этот же мамонт существовал слишком долго, достаточно долго для того, чтобы выползти, разбушеваться и убить игрока. Я хочу знать, кто сунул свой нос в мою программу.
Раздался еще один зуммер. Теперь В1йы-вали по другой линии. Миллисент неожиданно заторопилась:
— Я пойду, Алекс.
— Нет, подожди.
Экран разделился надвое, и Дуайта Уэллса потеснил доктор Вэйл. Доктор казался напряженным, уставшим и взволнованным.
— Мистер Гриффин, случилось нечто необычное, — вместо приветствия сообщил он.
— Я в курсе. В игре кого-то убили.
— Ха! Если бы это было все. Проблема в том, что «погибший игрок» рвет и мечет — Вэйл покачал головой. — Полюбуйтесь.
Экран вновь разделился, и с него на Гриффина возмущенно взглянула полная рыжеволосая женщина.
— Не знаю, как вам это удается, — сбивчиво начала она, — но я знаю, что это обман. Скажите своему Ахк-Луту, что от меня он ничего не добьется. Поняли? Ничего! Вам там тепло и много еды, а здесь голодают миллионы. И это ваша работа!
— Мисс Риверс, — тон доктора Вэйл был самым вежливым и миролюбивым. — Это всего лишь игра. Произошел несчастный случай, вы погибли. Мы готовы возвратить вам деньги..
Лицо женщины перекосилось от отвращения, ненависти и праведного гнева. Тел не менее, в этот момент она казалась ос красивой, этакой Валькирией.
— И вы называете смерть цивилизации игрой? Вы считаете, что страдания миллионов людей — несчастный случай? Подождите! Придут мои товарищи. Они обязательно придут и отомстят за меня, — на мгновение женщина замолчала и произнесла с убийственным спокойствием: — Если только я не доберусь до вас первой.
Изображение женщины застыло. Алекс нажал на кнопку, и на экране осталось только лицо Уэллса.
— Дуайт, я скоро буду.
— Я жду, Алекс.
— Нет, погоди. Пришли все записи в офис. Я хочу увидеть, что случилось с этой Риверс.
— Хорошо, — ответил Дуайт и отключился.
Алекс взглянул на Миллисент.
— Прости, что испортил тебе обед.
— Я уже поела, не беспокойся.
— Ты пойдешь домой или останешься со мной?
— А с тобой можно? Совсем, как в старые времена.
Алекс вызвал вагон и вскоре был уже на пути к своему офису.
Компьютерный Центр имени Коулза остался за подвесным вагоном и выглядел теперь как беспорядочное нагромождение картонных ящиков и коробов. Кое-где над прозрачными пеналами с суперкомпьютерами возвышались спутниковые антенны. Было довольно странно, что в таком отлаженном хозяйстве, каким считался Компьютерный Центр, допущена халатность или даже преднамеренное вредительство.
— Если это не сбой, как утверждает Уэллс, тогда что же? — мысли Миллисент совпали с мыслями Алекса.
— Скорее всего, это сбой, — ответил Гриффин. — Люди, которые уверяют в своей безгрешности, как правило, и допускают самые серьезные ошибки.
— Мне почему-то кажется, — тихо произнесла Миллисент, — что ты пытаешься убедить сам себя.
Вагон нырнул в каменный лабиринт, спрятавшийся под самым крупным развлекательным комплексом в мире, а затем легко проник сквозь три подземных этажа. Это было самое сердце Парка, сделанное из стали, бетона и пластика. Никто до конца не знал все эти бесчисленные повороты, никто еще не осилил сотни миль разветвленнейших тоннелей. Здесь было все: транспортные системы, пищевые заводы, студии, движущиеся тротуары, магазины, огромные автостоянки, многочисленные сверхпроводящие кабели, дренажные системы и линии оптоволоконной связи.