К тому же еще оговорка насчет «монаршей» персоны меня никак не оставляла. Правда поведение дознавательницы под эту оговорку совсем не подходило — она снова уселась на меня и подвинулась так, что обтянутый тканью мундира бюст едва не касался моего лица. И это оказалось весьма волнительно — неожиданно почувствовал я жар в груди, и не только.
Казалось бы, ситуация не располагает, но я вдруг понял, что поглощен наблюдением за обтянутым кителем бюстом дознавательницы чуть менее чем полностью.
Едва стоило это осознать, как вдруг догадался о причине такого откровенно вызывающего и провоцирующего поведения дознавательницы; помогло то, что вспомнил лекцию, прочитанную бароном Горановым про человеческие инстинкты, когда он потерял над собой контроль и кричал на Марию, брызгая на меня слюной.
Дознавательница похоже сейчас также действует с упором на мои инстинкты — только делает это на порядки более умело, чем княжна Мария или даже София.
— Ну что малыш, приступим? — улыбнулась странная светловолосая контрразведчица. — Просто посмотри мне в глаза, больно не будет…
— Я бы не советовал этого делать.
— Почему это? — судя по интонации, удивилась дознавательница.
— Мне кажется, что в мою голову лучше не лезть, или может случиться неприятность.
— Как с Марией и Софией?
— Да.
— Ты же сказал, что ритуал проводили неизвестные тебе участники!? Ты мне соврал?
— Я их не знаю. Имена «Мари и Софи» слышал в процессе.
— То есть ты хочешь сказать, что это не барон Горанов ошибся в ходе ритуала, а ты ему помог расцвести?
Надо же, как одинаково работает людская логика — аналогия с цветком не только у меня возникла.
— Я ему не помогал. Я мало что помню во время истязания, но…
— Истязания? Малыш, ты ничего не перепутал? Ритуал замещения вообще-то безболезненный…
— Даже если этот ритуал проводит криворукая школьница? Она меня там чуть в бараний рог не скрутила! — возмутился я.
Говорил чуть более эмоционально, чем думал. Параллельно еще пришлось удержаться, чтобы не продолжить говорить, рассказывая все что знал — очень уж желание откровенничать сильное появилось. Да, похоже дознавательница реально дело свое знает.
— Что за истязания, малыш? Давай подробно.
— Мари, юная девушка лет восемнадцати, едва меня не сломала несколько раз, с видимым трудом управляя моим телом. И, по словам стоящего во время ритуала за моей спиной человека, к которому обращались как «мастер», во время первой попытки, цитирую его, «едва всех не убила». Во время второй попытки ей помогала девушка, к которой мастер обращался «Софи», но все равно что-то пошло не так, и меня забрызгало кровью с головы до ног.
— Настолько все плохо? — удивилась дознавательница. — Надо же, а князь заявлял, что Мари способная девочка.
— В иных дисциплинах — может быть.
— Так почему ты тогда волнуешься за меня, если говоришь, что Мари неумелая?
— У меня возникло впечатление, что проводящие ритуал во второй раз не ошиблись, а сами об меня убились. Как будто о дорожный столб на большой скорости.
Я сейчас импровизировал, держа в уме слова странного незнакомца о том, что он может закрыть часть моих воспоминаний. Очень мне не хотелось, чтобы дознавательница «расцвела», как барон Горанов. И похоже, оказался убедителен.
— Хм. Интересно, интересно, — протянула дознавательница.
Сразу после этих слов она положила локти мне на плечи, явно задумавшись. Пришлось отстраниться, потому что ее бюст практически уперся мне в лицо.
— Все нормально, я тебе не мешаю? — как будто только сейчас заметив пикантность позы, спросила дознавательница.
— Китель бы расстегнуть, было бы идеально, — пожал я плечами.
— Да ты посмотри какой наглец, а?!
Воскликнула, правда, дознавательница без особого возмущения, больше скорее с живым интересом. Убрав локти с плеч, она грациозно с меня слезла. Ну и отлично — все же не пушинка, не очень удобно было. Не обращая больше на меня внимания, дознавательница отошла и встала прислонившись спиной к стене.
Магистр-ментат — как она в самом начале представилась, явно крепко задумалась. Она даже, удивительное дело, через несколько минут молчания оттянула пальчиком нижнюю губу, замерев так. Потом и вовсе прикусила фалангу пальца — словно забыв, что я на нее смотрю. Похоже действительно крепкую думу думает.
Приняв решение, дознавательница — так на меня и не посмотрев, вдруг оттолкнулась спиной от стены и быстрым шагом покинула допросную камеру.