Юлия переключившись на Павла, на время выпала из нашего общения, что меня только порадовало.
— Славка, — вмешался в наш только начавшийся диалог Бобров, — расскажи, что с тобой-то было? Интересно ведь!
Все хором поддержали Валерку. Ну, что ж. Можно и рассказать, стыдиться мне нечего. Вот только версии внятной с учетом купюр и сокращений у меня нет заготовленной, придется сочинять на ходу.
— Ничего особенного. Оторвался от преследователей, долго шел под дождем — замерз совсем. Вышел к озеру огромному. К слову, как оно называется, Маша, вы не знаете?
— Харваса — это в переводе с языка дахаров Доброе озеро.
— Дахары? — Я предпочел сделать вид, что впервые слышу это слово.
— Местный народ, их и в Алтыне много живет. — Дружелюбно ответила Мария. — Так что же дальше было с вами?
— Да, на берегу нашел избушку. Обогрелся. Потом заболел, подлечился чуток. Повезло, что в том домишке промысловом запасы разные были, травы целебные, я их заваривал и пил. Потом гиены пришли. Я дверь открыл, а одна на меня кинулась. Здоровенная такая. Как-то отмахался топором, зверюги крупные и на вид страшные, а в драке трусливые. Я ей голову разбил, так она сразу убежала. Потом пришлось остальных отгонять. Застрелил вожака. Клык себе прихватил — на память об этом деле. — А вот теперь самое сколькзое. — Потом еще пожил сколько-то времени, выздоровел окончательно и решил выбираться к людям. Пошел обратно, и вот выбрался сюда. Всего делов.
Вроде проглотили? Никаких вопросов, типа, а как ты сам без карты и проводников дорогу назад нашел и тому подобного не последовало. Вот и славно. Только взгляд Маши, ясно показывал, что она заметила пробелы в моем рассказе, остальные же приняли его за чистую монету. Переглянувшись, мы словно заключили безмолвное соглашение хранить одним нам ведомую тайну. И будто ниточка протянулась. Или я все это придумал? Допускаю. В голове у меня каша изрядная и сама девушка невероятно хороша, так что мысли путаться начинают. Общество таких красавиц пьянит круче любого вина, закрутить бы роман с ней? А почему нет? И что мешает? Решено — начинаем стремительную осаду прекрасной курсистки.
Принесли еду и все с присущим молодости здоровым аппетитом принялись ее поглощать. Разговор на время прервался. Я кидал взгляды на Машу время от времени, размышляя, как лучше приступить к делу. Когда все колбаски были уже съедены, а пиво выпито, к Павлу подошел официант и передал ему записку. Тот ее быстро прочел и извинившись перед нами, сказал что его срочно вызывают к пациенту. Поднявшись, он вежливо со всеми попрощался и поспешил на выход. Почти сразу следом ушли и девушки, сославшись на занятость. Облом. Все мои донжуанские планы полетели в неизвестном направлении.
Мы остались одни с Валеркой. Бобров пустился в рассуждения:
— Хорошо здесь, Славка, ну, правда. Экология — зачотная, красота вокруг — нереальная, природ шепчет… климат, говорят, куда мягче, чем у нас в Сибири. Девки красивые и не испорченные цивилизацией, не то, что у нас… Пашка решил кабинет врачебный открыть, здесь в Алтыне с докторами напряг реальный, от пациентов отбоя не будет, еще и выбирать сможет. А со временем и клинику свою с помощью Липарёва отгрохает, вот увидишь. У меня тоже все пучком. Сначала Ивану Арсеньичу учет налажу, потом и другим дельцам местным услуги оказывать начну, тут место бойкое, торговое, золото стекается со всей округи, натуральный Клондайк. Подкоплю денег, свое дело открою, еще в миллионщики выбьюсь. — Он помолчал немного и добавил. — И фотоаппараты у них есть, конечно не цифра и что? Даже интереснее…
Вот, значит, какие песни о главном вы поете, друзья мои… Ясно-понятно. И осуждать вас за это не имею никакого права, каждый решает за себя. Только мне с вами не по пути, это точно.
— Бобр, расскажи подробнее, чего у нас есть на данный момент и что, к слову, с Митрием, ты говорил, он на конюшне?
— Он там вроде как под домашним арестом. Иван Арсеньевич запретил ему уходить от дома.
— Это еще зачем? — Недовольно спросил я. Парень так помогал, ничего плохого нам не сделал, да и не купца дело его задерживать, а мое, если уж на крайняк.
— А ты как думаешь? Он же в банде был, верно? Пусть спасибо скажет, что не сдали патрульным. — Отмахнулся Валерка.
Да, Бобров, вот ты как рассуждать начал. Люди живые для тебя — пустое место? Зато бухучет — святое… Елкин дом. Ну, я ему сейчас все выскажу.
— Стыдно, брат. Стыдно и не хорошо. Он же человек живой и мы от него только добро видели. Митрий простой работяга, грех его обижать и под замком держать. Не хорошо это.
— Да чего ты, Славка, тут мораль разводишь… Фиг с ним, с Митрием этим, кто он мне? Правильно, никто. И забыли про него. Ты спрашивал, что еще есть? Отвечаю. Оба коня бандитские на конюшне у Липарёва стоят, в любой момент в полном нашем распоряжении. Оружие… это ты и так знаешь. Да, мы с Пашкой обсудили все — хотел тебе сказать, что и кони и оружие — все твое, ты, Славка, один это добыл, тебе и владеть. Вот. — Бобров на миг замолчал, задумчиво почесав бровь, и продолжил. — Комната нам бесплатно отдана — живем не тужим. Еда тоже за счет хозяина. Он мужик заносчивый, но дельный и не жадный. Ты у него чего попросил за золото?