— Эй, товарищ конюх!
Скрипнула незаметная дверца и ко мне навстречу вышел невысокий, коренастый дядька. Разговор у нас получился короткий, но содержательный. Да, он видел Митрия, даже перебросился с ним парой слов. Да, мой слуга забрал лошадей. Больше конюх ничего не знал или не хотел говорить, я так и не понял до конца. Сунув ему мелочь и поблагодарив, я вышел на улицу. Народу все также мало. «Хвост» сразу отлип от стены, явно собираясь идти следом.
Для начала решил просто выбраться из крепости. Понять бы еще — один этот хмырь или с напарником? На первый взгляд больше нет никого, но я еще тот спец по слежке. Если их двое, дело осложнится. Не придумав, как выяснить данный вопрос, решил действовать по ситуации, но быть настороже.
Миновав караулку и оказавшись за пределами крепости, решил сначала пройтись по рынку и заглянуть к торговцу основным местным транспортом — барышнику. По пути прикупил берестяной кулек с вишней. Крупная, спелая, налитая сладким соком, вкуснотища. Не спеша шел по рынку, регулярно замечая в толчее уже примелькавшуюся физиономию топтуна. А вот и конный ряд. В нешироком загоне несколько преимущественно гнедых лошадок, рядом конюшня под навесом. В стойлах еще с полдюжины скакунов.
— А рогачей у вас не бывает? — Без особого интереса начал я.
— Не бывает, — отрубил барышник — молодой, серьезно-насупленный мужик моих лет с холеными усиками и мрачноватым взглядом голубых глаз. Да, забавный кадр.
— Что совсем не бывает? Не порядок… я вот хотел прикупить… денег не пожалел бы… — И вот зачем я затеял эту подначку?
— Не бывает, — повторил мужик, — для ясыга скакун — побратим, а своих они не продают. — Это на что он намекает, получается, русские друг друга направо и налево закладывают, так что ли? Ну-ну…
— Что, такие благородные? А чужих? Чужими не приторговывают? — Куда меня несет, елки?
— Чужих они режут, как баранов. — Прошипел барышник. Хм, похоже, я его здорово разозлил. — Ты зачем пришел? Коня покупать или без дела?
На прямой вопрос стоит дать симметричный ответ, хотя и подмывает опять нахулиганить.
— Прицениваюсь. У меня коней украли, вот оцениваю ущерб, заодно и купить думаю, ноги-то не казенные, чего их топтать, верхами куда сподручней. Так сколько верховой конь стоит, а сколь вьючный?
— За верхового трехлетка — червонец, под вьюк — пять рублей. — Сквозь зубы процедил торговец.
— Кони в табуне выросли или в стойлах?
— От донской породы выведены. Круглый год на лугах пасутся, крепкие, неприхотливые, выносливые, по лесу и горам приучены ходить. Зерна мало требуют, только не забывать попастись давать. — Говоря о лошадях, барышник позабыл о недавней злобе, сразу видно, гордится своими четвероногими красавцами.
— Лады, завтра приду покупать. Ну, до встречи, — я протянул руку, которую торговец после секундного колебания пожал, словно в знак примирения. Вот и славно.
Выйдя с базара, немного поплутал по улицам, подыскивая подходящее местечко и заодно проверяя «хвоста». Пройдя несколько малолюдных мест, завернул в глухой переулок, стиснутый двумя высокими деревянными заборами. Примерно посередине улочка делала двойной изгиб. Убедившись, что и со второго конца проулка это колено скрыто, я решил действовать. Расстегнув кобуру, вытащил АПБ и, прикрутив глушитель, сунул оружие за пояс. Услышав приближающиеся шаги, и мгновенно вскипев злобной радостью, я метнулся навстречу преследователю. Увидев меня, мужик впал в легкий ступор, не зная, что предпринять. Давать время на размышления в мои планы не входило. Пробив с разбега носком ботинка по голени противника, я нанес два удара — левой в ухо, заставив приоткрыть шею и сразу правой в кадык. После такого подарка люди обычно испытывают страшные муки — боль и удушье до кучи. Кричать, сопротивляться уже им в голову не приходит. Не тормозя движение, привычно подбил колено и, захватив руку, выкрутил, прижав к земле. Упершись коленом в спину судорожно кашляющего врага, зацепил и вторую руку, крепко сковал запястья наручниками. Вот и пригодились «браслетики», да как быстро, а я еще сомневался, зачем мне эти ментовские цацки… Тщательно обыскал. Улов оказался скромным. Нож с роговой рукоятью, потертый «ТТ» с запасной обоймой, пара серебряных рублей, горсть мелочи. Рассовав добычу по карманам, вытащил АПБ. Уперев ствол под челюсть шпика, ухватил за воротник, подтащив к забору. Сам встал так, чтобы видеть оба конца проулка, и начал допрос.
— Ну, что, тварь, допрыгался? Я тебя тут похороню, ты меня понял? — Для убедительности я щелкнул затвором, досылая патрон. Теперь одно движение пальца и мужику вышибет мозги на забор. И он, походу, это прочувствовал до самой сути. Словно запах изменился, идущий от него. Дыхание у него почти восстановилось, бил я не сильно, калечить или «отрубать звук» надолго в планах не значилось.