— Эй, тебе говорю, стой, — чья-то рука ухватила за плечо сзади и с силой дернула назад, разворачивая меня. Я сопротивляться не стал, а просто подсел, подчиняясь рывку. Пудовый кулак с гулом рассек воздух выше, ровно там, где, по мнению мужика, должна была быть моя голова. Лихо. Распрямляясь, выбросил локоть и от души врезал им снизу вверх в промежность нападавшего, вложив в удар всю мощь напружиненных ног и вес тела. Обхватив левой кулак правой руки и соединив их усилия на развороте от души приложился тем же локтем куда-то по зубам и носу противника. А он даже еще не успел отреагировать на нокаут по главному для любого мужчины… Собственно, дальше можно было и не бить, но мгновенно полыхнувшая ярость требовала выхода. И я с коротким переступом ног со всей дури зарядил мужику ботинком в живот, снеся изрядную тушу с копыт, так что, пролетев метра полтора, он врезался в стену и плавно, как при съемке рапидом, съехал вниз, уставившись куда-то в пустоту остекленевшим взглядом.
— Это чего было?! — Возмущенно-остервенело выдохнул я. — Это чего за нападения на представителей власти неспровоцированные?! — Заметив какого-то растерянно моргающего хмыря, я ухватил его за грудки и, тряхнув разок, проорал, — какого хера происходит?! Отвечай!
— Это, Степан, Степан, — проблеял невнятно мужик, — он за Дуньку…
— Чего? Етить твою, какая дунька? Сука, охренели совсем, на людей кидаетесь! — Видя, что мужичок точно не проявляет агрессивных намерений, и чуток поостыв, отпустил его и сделал шаг назад. Опа, а народу прибавилось. Сам Дык на крыльцо выскочил, еще какой-то народ, Дуняша… Стоп. Дуня? Елки, так это я ухажера ее оприходовал что ли?
— Ладно, все, я спокоен. Объясняй, тока не тяни, а то и тебе достанется, обещаю!
— Степан углядел, что ты с Дунькой шашни крутишь и не стерпел. Он быка валил одним ударом, а тут… — мужик растерянно замолчал, снова впав в ступор от несовместимо-стремительной расправы над таким авторитетным в кулачных драках корешем.
— Чего тогда подло так напал, ась? Убивец бычачий? Ладно, на хрен его. Не хочу о гниду мараться. Дык, до встречи.
И развернувшись, потопал дальше. Вот тебе и вся любовь, лихо, это ведь она спецом меня подставила, только зачем? Надеялась, что этот бык меня оприходует или на меня ставку делала, а, все равно. Негромкий оклик заставил обернуться. Авдотья раскрасневшись от бега, стояла рядом. А хороша, чертовка! Ох, и хороша! Ну, нельзя не признать!
— Чего бежишь? Или еще женихов надо оконтузить?
— Я хотела сказать… Слава, ты прости меня… — сбивчиво начала она, — Степан проходу не давал, измучил совсем, а ты сильный, смелый… я отплачу… — на глазах чуть не слезы, девки воду лить вообще горазды, только меня этим не проймешь… почти…
— И чего ты хочешь сказать-то? Мол, не любишь и все такое? — Девушка склонила голову, не отрицает, значит, так и есть, елки. — Заплатит она… Чем интересно знать? И кто же счастливый избранник?
— Он хороший, добрый, тоже из ваших — русский. Только со Степаном не совладать ему, убил бы его ирод окаянный!
— И что теперь? Думаешь, коли морду ему начистил и яйца отшиб, тихим аки голубь станет?
— Тебя бояться будет, не тронет, а потом и отступится совсем. Уж тогда мы с Глебушкой… ой… — проговорилась птаха. Глеб какой-то. Ну и что мне с того?
— Да плевать мне на него, Глеб там или Онуфрий. Ладно, беги уже, вечером приду, опять подсядешь и дефиле устроишь в мою честь, поняла? Я эстет. Мне красота нравится. А лезть к тебе не стану, не боись. Все, вали в харчевню, клиенты заждались, поди. — Развернул красотку и, подтолкнув в мягкое место, придал ей легкого ускорения.
Дела… Вот так и крути амуры… хорошо, что не стрельнули сразу, а то ведь и не увернулся бы… а если б приложил этот быкобивец меня в башку? Елки, здоровый гад… Убил бы, наверняка или покалечил. Запоздалый страх окатил холодом. Вот жизнь пошла, вся наперекосяк…
Так, теперь в молодечную к Курбаши. Махнув рукой уже, считай, старым знакомцам — караульным, прошел дальше, к слову, а где тот болван, который ночью приперся в тюрягу? Неужто еще не оклемался? Ладно, все потом. Добравшись до конторы, нашел вход в отрядную казарму — капитальное одноэтажное здание с узкими зарешеченными бойницами вместо окон, крытой листовым железом крышей и массивным полуподвалом — и дернул тяжелую дверь. Внутри обнаружился тамбур и опять лестница, только не вверх, а вниз. Любопытно, это они что в подвале живут? Наверху приоткрылось небольшое оконце, и оттуда донесся голос.