— Да, а что в этом такого? Я хорошо тебе заплачу, — Зои Войтич смотрела на меня с легким прищуром, отчего веснушки на ее холеном лице стали еще более заметны.
— Нет, — хотел сказать, что «я не продаюсь», но это было бы слишком двусмысленно, поэтому ответил: — Предложение заманчивое, но не сейчас. Возможно, когда-нибудь.
— Возьми в таком случае, — рука с ярким маникюром протянула мне визитку. — Здесь мой адрес, в случае чего сможешь меня найти.
Я не глядя засунул прямоугольный кусок белоснежного пластика в задний карман джинсов, встану из-за стола — выброшу.
Сделав заказ, мы еще немного посидели в обществе Лауры и Зои. На Стейси было смешно смотреть, она то и дело пыхтела, бросая враждебные взгляды в сторону художницы. А та казалось даже не замечала этого, сидела прямая как палка с идеально ровной спиной и пила через длинную соломинку освежающий напиток, лишь иногда удостаивая своим вниманием меня и Лауру. Дамочка на своей волне.
В конце концов я не выдержал и предложил Стейси продолжить наше путешествие по парку. Сославшись на то, что мы исследовали не все его уголки и посетили не все развлекательные аттракционы. Девушка как будто только этого и ждала.
— Уф, у нее на лбу написано, что она зарвавшаяся стерва, — мы шли по мощенной дорожке к очередному аттракциону.
— Зато ты попробовала пирожки с канобе как и хотела, если я ничего не путаю, — Стейси мне все уши прожужжала про это блюдо, которое подают только в «Крюшоне». Каждый раз бывая в этом парке развлечений, она хотела их попробовать, но получилось это сделать только сегодня.
— Хоть какая-то польза, — хозяйка «Заводной Стрекозы» пнула камешек щебенки, который тут же отлетел в сторону.
— У твоей подруги очень странные и специфические друзья, — ни на что не намекая, просто прощупывал почву на счет Лауры.
— Ты про Лауру? Так она мне не подруга. Просто хороший человек, который однажды вытащил мою задницу из дерь…сложной ситуации. И за это я ей обязана. Она многим помогает, такой уж человек.
— Так получается, что и я в какой-то мере обязан ей тоже.
— Хорошо, что ты это понимаешь.
— Да, но сегодня она меня предлагала, как какой-то товар на рынке, — легкий ветер приятно обдувал мне лицо, хотелось закрыть глаза и ни о чем не думать. — Позировать натурщиком, смех, да и только.
— По мне эта идея тоже совсем не фонтан, но зная Лауру, она никогда просто так ничего не делает и не предлагает. А натурщик — вполне себе профессия, если у тебя красивая мордаха и тело, то почему бы и нет, — усмехнулась Стейси. — На тебя эта дамочка так слюни пускала, только что пузыри не шли.
— А ты ревнуешь?
Слова сами собой вырвались изо рта, спросил совершенно не подумав. Но Стейси вдруг стала серьезной, засунула руки в карманы, замедлил шаг и запрокинула голову, устаившись куда-то в небо.
— Знаешь, я не могу объяснить свое отношение к тебе. Иногда я воспринимаю тебя как младшего брата, мне хочется оберегать, помочь, защитить. А иногда, — девушка перевела взгляд на меня, — у меня напрочь сносит крышу. Мне хочется обладать тобой целиком и полностью, присвоить себе. Просто какое-то иррациональное желание — спрятать тебя ото всех, чтобы даже думать не смели в твой адрес. И меня это состояние пугает, если честно. Я не помню себя такой.
Тропинка все не заканчивалась, но и мы никуда не торопились. Вероятно, что этот разговор давно назрел.
— Ты же понимаешь, что я не смогу с тобой быть? Это временно, — видел как на лицо девушки набежала тень, но я говорил как есть. — Где-то у меня есть семья, возможно, даже девушка или жена…То, что я сейчас с тобой, называется «изменой». И когда я думаю об этом, то мне становится мерзко от самого себя.
— У тебя есть уважительная причина, — грубо отрезала Стейси, ее настроение менялось как флюгер, стоило завести разговор о том, что мы с ней не навсегда. — Ты ничего не помнишь. Считаю, что это весомый повод не заморачиваться. К тому же, это вовсе не обязательно — ты можешь быть вообще одиноким человеком по жизни, сиротой. Ты же так и не вспомнил ничего?
Говорить про зеркальный лифт, «Паноптикум», видение из «Зеркала Души», точно так же как о своих догадках и предположениях относительно себя и своих предпочтений, не хотелось. Внутреннее чутье подсказывало, что не нужно.
— Ты же не любишь меня, — я окончательно остановился и развернул Стейси лицом к себе. — Эй, это же не про любовь.
— На что ты намекаешь, что и ты не любишь меня? — зло выплюнула мне в лицо. — Думаешь я тупая дура, что этого не понимаю? Но мы могли бы… У нас идеальная совместимость и нам хорошо. Тебе ведь хорошо со мной?