текст. Место рождение, родственники, положение, места службы, заслуги, награды.
Идеальный адмирал, совершенно лояльный империи, ярый националист,
ненавидящий всех и вся, кроме Торнцев. Только такого дядя мог назначить на этот
пост. Как жаль, что нет связи с Торном, она бы непременно нашла компромат.
Люди, забравшиеся так высоко, не бывают настолько чисты. Но ничего, пусть путь
займет шесть месяцев, и посмотрим, как судят победителей.
- Связь с капитан-инквизитором Орта, - затребовала Файра.
Минуту экран оставался темным, но потом на нем появилось заспанное лицо
Орты.
- Госпожа?
- Орта, доложите о положении дел на корабле, - приказала Файра.
- Госпожа флот-инквизитор, корабль поврежден, людей в три раза больше, чем
положено по штату, раненые лежат даже в коридорах. Уже сейчас ясно, что вскоре
возникнет проблема с питанием. Испорчен один из трех гидрогенераторов, уже
введена экономия на воду, каждому члену корабля в день положено не больше
полулитра.
- Корабль может двигаться на сверхсветовой?
Орт отрицательно покачал головой.
- По отчетам техник-капитана на такой скорости корабль развалится в течении
двух суток.
- Это может быть результатом саботажа?
Орта задумался.
- Не думаю. В принципе, подобное обвинение возможно выдвинуть, капитан во
время боя допустил несколько ошибок, он сохранил корабль, но...
- Подготовьте обвинение.
- Госпожа, я, конечно, выполню ваш приказ, но я считаю, что сейчас не лучший
момент. В настоящий время я располагаю всего тремя штабс-инквизиторами, и
если вы прикажете арестовать капитана, нас просто разорвут в клочья. Я
подготовлю документы, но прошу вас благоразумно дождаться возвращение на
Торн.
- Их всех повесят за мятеж, - холодно произнесла Файра, скрывая досаду, она
понимала, что ничего не может сделать.
- Когда нас будут вышвыривать в открытый космос, им будет наплевать на это.
- Вы правы, Орта, - обдумав слова капитан-инквизитора, согласилась Файра. Она
прекрасно видела, какое облегчение принесли ему ее слова. - Но готовьте
документы, как только мы окажемся на Торне, надо будет дать делу ход.
- Слушаюсь, госпожа, - поклонился Орта и, не удержавшись, зевнул. - Прошу
прощения, я не спал несколько суток.
- Отдохните, капитан-инквизитор, и принимайтесь за работу.
- Спасибо, госпожа, спокойной ночи.
Экран погас, Файра несколько минут сидела в тишине, накручивая на палец локон
платиновых волос.
Расстегнув пояс, на котором висел плазменный пистолет и кортик - дань флотской
традиции, она аккуратно положила его на кровать, рядом улегся черный кожаный
плащ. Файра внимательно осмотрела себя в огромное зеркало. Высокая, стройная, с
тонкой талией и средней, но очень красивой и выразительной грудью. И никакой
генной модификации, все свое. Ее внешние данные вызывали завистливые взгляды
фавориток двора, и восхищенные их кавалеров. Конечно, завистливые
превращались в злые, но только когда фаворитки убеждались, что она не может их
заметить, второй человек в инквизиторской службе мог испортить жизнь кому
угодно, кроме своего начальника - брата императора и самого императора.
Файра несколько минут любовалась на себя в зеркало, даже обычная флотская
форма не скрывала ее достоинств. Вскоре форма тоже аккуратно легла на кровать.
Обнаженная девушка провела рукой по безупречному бедру и прошла в соседнюю
комнату, где находилась душевая кабина. Флагман "Торн" фактически не пострадал
и она могла позволить себе хоть весь день плескаться под тугими теплыми струями, бьющими со всех сторон. На то, что сейчас она тратит дневную норму воды,
положенную всей команде поврежденного "Славного Найфа", ей было глубоко
плевать. Она была собой довольна, первый камень обвинения Нарса был заложен в
основание его склепа. Если удастся доказать, что флот-капитан "Славного Найфа" и
по совместительству родственник героического адмирала оказался некомпетентен,
или же нарочно совершил проступки, повлекшие за собой вред империи, это
бросит тень на барона, и победа окажется не такой уж и блестящей.
Корабли продолжали медленно двигаться к сиреневому шарику, который пока что
не был виден даже в главные телескопы флагмана флота. Больше Файра не
позволяла чувствам прорываться наружу, она была вежлива с адмиралом и ничем
не показывала своего отношения к барону. Они часто беседовали на мостике, глядя
в черноту лежащего перед ними космоса. Она ни словом не обмолвилась о его