Глава двадцать пятая
Самарин отступил на шаг, поднимая руку, словно успокаивая Макса, схватившего ближайший стул и уже замахивающегося им на Андрея. Сергей, Олег и Мишка встали со своих мест почти одновременно, Аня наоборот забилась вглубь кресла, прикрыв рот рукой. Сергей чувствовал толчки крови в висках, в мозгу билась одна и та же мысль, вспыхивая, как неоновая вывеска и крутясь как фейерверк: «он болен, к нему нельзя прикасаться, он болен к нему нельзя прикасаться, он болен…»
Максим шагнул вперед, поднимая над плечом стул, но Самарин, естественно, не стал дожидаться — он изящно скользнул в сторону, уходя с траектории удара. Стул врезался в кирпичную кладку над камином, разлетаясь деревянными осколками. Макс пошатнулся, но тотчас развернулся к Андрею, сжимая в одной руке ножку с зазубренным концом. Максим взмахнул ей в сторону больного, как ножом, тот отступил еще на шаг… и упал, споткнувшись об подставленную Николаем ногу. Самарин плюхнулся на спину, гулко ударившись головой об пол и едва не расколов себе череп — если бы не ковровое покрытие, то, быть может, на этом бы все и закончилось.
Андрей застонал, поднял голову и уставился своими страшными глазами на Максима, стоявшего над ним с вытянутой вперед наподобие короткой пики ножкой стула.
— Ох, ребят, вы даете, — простонал Самарин. — Я же только хотел поговорить…
— Заткнись, с…ка, — голос Макса едва заметно дрожал, но скорее не от испуга, а от напряжения. — Поговорили, хватит с тебя.
Самарин осторожно, стараясь не нервировать окружающих, сел. Волна тошноты накрыла его, он наклонился вперед, положив локти на колени, оставив кисти рук свободно болтаться в воздухе. Максим сделал маленький шажок назад, не спуская настороженного взгляда с тяжело дышащего Андрея.
— Моя голова, — простонал Самарин, прикоснулся рукой к набухающей на плешивом затылке шишке, зашипел от боли. — Ей-богу, нельзя же так…
— Заткнись. Кто-нибудь, позовите Антона.
Олег кивнул, быстрым шагом вышел из комнаты, спустя минуту хлопнула входная дверь. Самарин поочередно посмотрел на всех поблескивающими в свете камина глазами, вымученно улыбнулся.
— Может, все-таки поговорим?
— Говори, кто тебе не дает? — пожал плечами Максим. — Только не думай, что кто-то из нас поверит в твой бред.
— Ты всегда такой самоуверенный, Макс? — с искренним любопытством поинтересовался Андрей. — Я же знаю тебя как облупленного.
— Чушь, — коротко отреагировал Максим.
Странные глаза Самарина блеснули.
— Ну, например, я знаю, как на тебя, Анну и Николая напали дикие в Горецке. О том, как вы расстались возле стелы на развилке шоссе, о том, что вы сидели потом в шашлычнице вместе с…
Максим зло махнул своим импровизированным оружием.
— Ты следил за нами, урод? Зачем? — тут на лице парня упрямое выражение сменилось пониманием. — Ты навел на нас остальных, да? Как скоро они будут здесь?! Говори!
Он шагнул вперед и ткнул Самарина ножкой в плечо. Ткнул так сильно, что тот чуть не упал.
— Макс, не стоит так… — начал Николай, но Дробышев повернулся и со злостью посмотрел на него.
— Ты что, не слышишь, что он говорит? Вы все не слышите? Он следил за нами и теперь знает, где наше укрытие! Не удивлюсь, если сюда уже…
— Заткнись, а? — спокойно сказал Самарин.
Лицо Макса вытянулось от удивления.
— Что? Что ты сказал? Да я…
— Заткнись, прошу тебя, — в голосе Самарина не было ничего, кроме усталости. — Я знаю, что ты хочешь со мной сделать. Хочешь — делай, я этому буду, если честно, только рад. Но сейчас помолчи.
Пару секунд Максим просто смотрел на Самарина, тяжело дыша. Наконец, он каким-то чудом взял себя в руки и обманчиво спокойно спросил:
— Почему это я должен молчать и слушать тебя, а? Назови хоть одну причину.
Неуловимым для глаза движением Самарин вынул из кармана руку и направил пистолет в лицо замершего Максима. Металл оружия тускло поблескивал в неярком свете. Андрей чуть склонил голову, как будто прислушиваясь к чему-то… а может ожидая, что предпримет Макс.