Район был так себе, и это еще мягко сказано. Одноэтажные бараки, старые, блеклые и местами покосившиеся дома, вид которых не способствовал поднятию настроения. Заходящее солнце выглядело больным, проливая слабый желчно-желтый свет на улочки «Южного поселка», как называли этот район в городе. Здесь всегда было полно наркоманов и алкашей, сводки происшествий с удручающей периодичностью пополнялись протоколами о жертвах поножовщины, ограблений и изнасилований. Местная шпана не отличалась добродушием, и двоим патрульным это было хорошо известно. Хорошо хоть сейчас улицы были пусты, спасибо комендантскому часу и добропорядочным гражданам, соблюдавшим его. Аллилуйя, аминь.
Полицейский, сидящий рядом с шофером, оглянулся назад и посмотрел на рядового, развалившегося на заднем сиденье. Тот спал, обхватив свой автомат как любимую игрушку. Черная респираторная маска уютно устроилась на груди.
— Эй, глянь-ка на него, — шепотом сказал патрульный и пихнул в бок своего приятеля. Тот обернулся, бросил быстрый взгляд на прикорнувшего солдатика и хмыкнул, первый патрульный — Иван — кивнул, соглашаясь с невысказанной мыслью. Они знали друг друга с детства, жили в одном дворе, в Восточном (дыра еще похуже этого Южного), вместе учились, вместе служили, а теперь еще и вместе работали. Неудивительно, что парни понимали друг друга без слов.
— Притомился, — сказал водила и отвернулся: дорога была вся в ямах, отвлекаться не стоило.
— А то, — согласился второй. — Себя вспомни, ближе к дембелю вечно норовил в каптерку смыться, подремать.
— Помнится мне, идея «подремать» исходила в первую очередь не от меня. Интересно, кто бы это мог быть?
Они засмеялись, но не очень громко — действительно, память о службе была еще свежа, и оба прекрасно знали, как хочется спать на «военке».
«С вероятностью сто десять процентов, — подумал водитель, — я бы тоже уже дрых, окажись на месте этого парнишки. К тому же такая халява: за тобой никто не присматривает, сидишь в машине, так что все в…»
— Ну-ка, тормози, — неожиданно сказал напарник. Машина остановилась, скрипнув изношенными тормозами, облачко пыли поднялось из под колес, но тут же растворилось, будто его и не было.
Иван всматривался в боковое стекло.
— Что там? — спросил водитель.
— Я не… — начал Иван, а потом вдруг снова увидел намек на движение в заваленном хламом проходе между двумя бараками. — Кажись, нам с тобой нашлась работка. Выходим.
Они вышли из машины, остановились, вглядываясь в темноту проулка.
— Ни хрена не вижу, — пробурчал водитель.
— Так пошли, посмотрим, — ухмыльнувшись, Иван хлопнул резиновой дубинкой о ладонь.
— Этого возьмем? — кивок в сторону машины.
— Зачем? Пусть дрыхнет. Или ты боишься пары алкашей?
— Пошел ты, — пробурчал водила и первым зашагал в сторону проулка, укутанного в тень. Солнце опускалось все ниже, день умирал. Патрульные остановились на границе тени и света, пристально вглядываясь в темноту улицы. Никого.
— Эй! — крикнул водила. Иван посмотрел на него, но ничего не сказал. На мгновение по его спине пробежали мурашки, как будто откуда-то подул холодный ветерок. Он нервно оглянулся, но не увидел ничего, кроме пустой улицы и тихо ворчавшего старым двигателем УАЗика.
— Слушай, тебе, похоже, показалось, — сказал водитель.
Иван вдруг захотел ответить, да, мол, показалось, поехали отсюда, но он усилием воли подавил неуместное желание и сказал:
— Нет, я точно видел. Там кто-то был.
— Может быть, собака, или, я не знаю, корова. Как думаешь, у них тут есть коровы?
Иван понимал, что приятель просто подкалывает его, но неуютное ощущение, как будто по спине ползают мурашки, не пропадало. Парень передернул плечами, желая отогнать наваждение.
— Надо посмотреть, может… — начал он, но тут в проулке послышался неопределенный звук, то ли шлепок, то ли легкий удар. Патрульные переглянулись и, не сговариваясь, шагнули в темноту, оставляя за спиной истекающее бледным светом солнце.
В переулке стояла отвратительная вонь гниющих овощей, застарелых фекалий и мочи, но милиционеры не обратили особого внимания: и не такое нюхали, как говориться. Гораздо важнее было то, что они увидели: в дальнем конце переулка оказалось трое молодых парней;. они сидели на корточках и что-то рассматривали под ногами. Полицейским были видны только их спины, не раздавалось ни единого звука, и почему-то Иван почувствовал прилив иррационального, ничем не объяснимого страха. Неожиданно ему захотелось убраться из этого проулка как можно быстрей и как можно дальше.