— Твою мать! Что это за хрень такая? — выругался Буран, после исчезновения твари.
И я не мог не согласиться со своим командиром в такой оценке этого события. Ничего лишнего и без истерик. Оглянувшись на стоявших в оцепенении товарищей, которых, казалось бы уже невозможно чем-либо удивить, я увидел бойца, лежащего около входа в пещеру. Подойдя ближе, я смог его опознать — Комар, копейщик из первого отделения. Видимо, он был на посту, когда эта сука напала. Дотронувшись до его шеи, я почувствовал слабое биение пульса и незамедлительно влил ему в рот лечебное зелье. Тот судорожно сглотнул и через секунду открыл глаза.
— Пить! — сразу же произнес он, как только смог говорить. Моя фляжка осталась рядом со спальником, поэтому я оглянулся, чтобы поручить кому-либо из бойцов сходить за водой, но увидел Пилота, протягивающего свою фляжку. Комар опорожнил её в несколько глотков и тут же озвучил следующую просьбу:
— Жрать! — У Пилота при себе нашлись и питательные батончики, которые Комар заглотил, практически не пережевывая.
— Что ты помнишь? — спросил я бойца, когда увидел, что его глаза приобрели осмысленное выражение.
— Ничего, — мотнул тот головой, — Стоял на посту, а потом — раз, и тебя вижу, и состояние хреновое, как с бодуна, но теперь лучше, а что случилось-то? — он удивлённо осмотрелся по сторонам.
— Судя по всему, это вампир, или что-то в этом роде, — произнес Марат, который тоже стоял поблизости, — У него дырочек от укуса на шее нет?
Я осмотрел шею бойца и помотал головой:
— Нет, хотя если и были, то зелье должно было их заживить. Однако сильная жажда указывает на кровопотерю, так что, возможно, ты и прав. Похоже, не всё нам Система рассказала!
— Да она нам вообще ничего и говорила — типа — есть монстры — и всё, без подробностей, — напомнил Марат.
— Ну да, — кивнул головой Буран, — Похоже, чем дальше в горы, тем круче звери.
— И артефакты, — продолжил я, — Вполне логично.
— А он теперь вампиром не станет? — спросил Буран у Марата, кивнув головой в сторону Комара, у которого на лице тут же проступило осознание ужасных перспектив.
— Да кто его знает… — проговорил Марат, — Большинство писателей сходятся в том, что станет. Но ведь это всё фантазии, а что у демиургов задумано, неизвестно.
— Н-да, — буркнул командир, задумчиво рассматривая Комара, — Так что ты, боец, смотри, если кровушки захочется, то сразу предупреждай… Мы тогда что-нибудь придумаем!
— Да не, Буран! — тот стал испуганно мотать головой, — Всё нормально, не надо мне крови, только воды бы ещё попить, да пожрать, — он поднялся, и под нашими задумчивыми взглядами удалился в пещеру.
— Хреновая ситуация, — произнес командир, глядя вслед ушедшему бойцу, — Наше оружие не смогло нанести этой суке серьезного ущерба. Как рассветёт, уходим. Слабоваты мы ещё, чтобы с местными монстрами воевать. Пойдем, гномов порубаем, сколько получится, потом в Новгород возвращаемся, а там посмотрим, может вернемся, когда личный ранг будет повыше, да магия сильнее.
— А ведь эта сука может за нами пойти, — сказал Марат, — Кровушки отведала, теперь с голодухи, глядишь… — он не закончил фразу, но было и так понятно.
— Будем ночью по очереди с Прыгуном дежурить, — ответил Буран, — Нас её магия не берёт, наверное, из-за магических ядер. Кстати, Прыгун, — он повернулся ко мне, — Как ты эту суку почуял?
— От тревоги проснулся, — пояснил я, — Ощущения такие, как в медвежьей пещере, только ещё сильнее. Видать, она там и сидела, или кто-то похожий.
— Понятно, — кивнул Буран и обратился к бойцам, — Кто хочет, может отдыхать, еще часа три можно поспать, а мы вместе с Прыгуном пока на страже постоим.
Бойцы потянулись в пещеру, а мы с командиром остались у входа.
— Сегодня юбилей, — вполголоса сообщил Буран, усевшись на валун, — Двадцатые сутки, как мы здесь.
— Да? — удивился я, — А ощущение такое, что всё это уже целую вечность длится… и не было никогда Земли, России, детства. А может и правда не было?
— Это как? — Теперь уже он удивился, — Я всё точно помню жену, дочь, войну!
— Ложные воспоминания, — объяснил я ему, — Раз демиурги могут закапсулировать души, создать клоны, наделать монстров, то ложные воспоминания им сделать раз плюнуть.
— А зачем?
— Пути, цели и замыслы демиургов неисповедимы, нам не дано понять и объяснить то, что думают высшие существа.
— Так можно далеко зайти, — ответил командир, — Но уж лучше не придумывать сущностей больше необходимого.