– Моя фамилия Столетов.
– Хорошо, господин директор, я вызову начальника охраны. Это дело не в моей компетенции. Мне все равно вас пускать нельзя.
После томительного ожидания дверь распахнулась. Высокий худощавый человек, с кобурой подмышкой, стоял за порогом:
– Входите Андрей Ильич. Простите, что так долго, но охранник поступил совершенно правильно.
– Наоборот, я очень доволен. Наш НИИ и должен охраняться в соответствии со всеми правилами. Объявите вашему сотруднику благодарность. А, вы, почему меня впустили?
– Я сличил вас с камеры с фотографией нашего директора и думаю, что это вы.
– А что будет, если ворвется группа террористов?
– Их ожидают четыре тяжелых боевых робота, – и начальник кивнул в сторону ходячих четвероногих танков, стоявших в мрачном отделанном серым мрамором вестибюле. – А за теми бойницами взвод морской пехоты, вооруженный как положено.
– Как мне вас называть?
– Майор Сидоров Павел Михайлович.
– Павел Михайлович, я бы хотел увидеть в каком состоянии монтаж машины.
– Сейчас построено всего два подземных уровня и на первом из них ваша машина, конечно, собрали пока немного. Пойдемте со мной.
Они прошли к лифту, который практически рухнул вниз. У Столетова так и оборвалось все внутри.
– Боимся мы животом, – заметив непроизвольную реакцию академика, сказал майор.
– Умом понимаю, что все должно работать, а вот с чувством свободного падения ничего сделать не могу, – засмущавшись, ответил Столетов.
Лифт тормозил долго и плавно остановился. Но академика с непривычки шатало.
– Вот, собственно говоря, и зал. Пока смонтированы каркасы, скелет машины и несколько блоков.
– Кто занимается монтажом?
– Доктор Филиппович. Его привлекли по предложению Юрия Максимовича и, после соответствующей проверки нашей конторы, допустили к работе.
– Знаю его, хороший спец. Но я бы хотел прислать сюда одного из своих замов, уже принимавшего участие в сборке машины.
– Этот вопрос вам надо решать с замминистра. Без его санкции, из вашей старой команды велено пускать только вас.
– Юрий Максимович боится шпионов, – и лицо академика стало очень серьезным. – Возможно, правильно боится.
– Андрей Ильич, а вон тот человек, это и есть доктор Филиппович.
– Я, пожалуй, переговорю с ним.
– Что ж, не стану вам мешать.
Столетов направился к зоне, где десяток монтажников с научными степенями монтировали очередные блоки.
***
Два дня, в свободное от работы время, шахтеры митинговали по поводу побега. Все же идея захватить судно постепенно проникла в сознание людей. Но многие не хотели идти в порт без оружия. Конечно, таковым могло служить кайло, которым добрая половина народа владела мастерски. Однако остальные хотели иметь доспехи и нормальные копья с мечами. Нашлись любители арбалетов и даже луков. А кайло штука слишком приметная, и когда стража увидит группу мужчин с этим инструментом, то сразу догадается, что они беглые рабы-шахтеры. И тогда я пообещал им, что вооружу всех.
– Ты сумасшедший? – набросился на меня Рыжий. – Ты сейчас заткнул им рты и добился их согласия, а где возьмешь столько оружия?
– Успокойся, Рыжий, у меня есть план. Но прежде всего, нам нужно разведать обстановку в порту. Для этого нужны трое. Двое уже есть: я и Старый.
– Хорошо, я пойду с вами третьим… – произнес Рыжий после небольшой паузы.
– Там на свободе нам придется отмыться и отстираться, сейчас мы выглядим от угля как черти из преисподней. Один взгляд и каждый признает в нас шахтера. Это верный способ попасться. К тому же поход займет три или четыре дня, – поддержал меня Старый.
– Ты прав, Старый, нам надо выглядеть как обычные обыватели и вести себя очень осторожно. Малейшая ошибка и мы снова окажемся в клетке, – добавил я.
– Выходим немедленно, – и Старый взобрался на разбитую вагонетку и обратился к остальным. – Слушайте все! Я отправляюсь в порт разведать обстановку, главным остается Серый. Слушать его как меня. Делать норму, чтобы сотник ничего не заподозрил. Никому никуда не уходить. Меня, Бориса и Рыжего не будет четыре или пять дней. Придем, и мы примем решение о побеге.
Перед тем как уйти, я приказал роботу отправиться на подзарядку и ожидать меня там. Мы прошли по штольням и выбрались наружу. Наш путь лежал к ручью, протекавшему в километре от выхода из подземелий.
***
Портовый город Олин встретил нас открытыми воротами, добродушной, видимо давно не пуганой, стражей и летней жарой. Ворота мы миновали легко.