— В этом нет твоей вины, — схватившись за голову пальцами одной руки, сказала учительница. — Ты делаешь это неосознанно, и это очень сложно изменить. Просто постарайся ограничить себя от холода, который ты же и создала, хорошо?
— Ладно.
Пока Лерен вовсю потела и пыталась создать двухслойную формулу, Шиела начала читать письмо, что ей доставили с конвоем обеспечения.
«Дорогая Шулька. — Начиналось письмо, но уже от этого дама почувствовала себя немного некомфортно и смущённо. — Пишу тебе из третьей части войск дальнего гарнизона. Надеюсь, у тебя всё в порядке, и письмо доставят в срок. Увы, но я не могу обнадёжить тебя, что попаду домой следующим летом, так как наша часть вовсю готовится к марш-броску. Странные дела начинаются, не правда ли? У меня всё хорошо, командир с прошлого случая старается обходить меня стороной и мало разговаривает со мной, но мне это уже не особо важно. Вчера на ужин подали запечённые яблоки. Ты не представляешь, как по вкусу они были похожи на яблоки нашей тёти. Я даже на мгновение обомлел, но быстро пришёл в себя. Господи, это были те самые яблоки, Шулька. Те самые. Это письмо уходит по чёрной линии, поэтому попрошу тебя не отвечать мне и постарайся отрицать его получение у комиссаров, хотя, думаю, до этого не дойдёт. Неделю назад случайно уронил мушкет себе на ногу. Лекарь сказал, что ничего серьёзного — простой ушиб, но я уж думал, что ногу сломаю… Шуль, а ты помнишь ростовщика на углу квартала? Знаю, что помнишь. Такого человека забыть невозможно. Так вот, к делу. Среди рядовых затесался его племянник. Ты бы видела его — вылитый ростовщик. Правда, второй подбородок не столь велик, как у того. Ну, ничего, армия быстро из него нормального человека сделает. Так хочется узнать, как у тебя там дела, но, увы, не могу. Ребята постарше говорят, что эта ситуация продержится ещё полгода, вот только что-то я не уверен в этих словах. А ещё у меня кончаются чернила. Извини, что так мало написал, но в связи с последними событиями нам чернила стараются не выдавать. Параноики. С любовью, твой младший брат Шур…»
Письмо прервалось прямо около финишной прямой, указывая на завершение чернил на пере.
«Ты ведь даже своё имя полностью не написал… — горько усмехнулась про себя Шиела, аккуратно складывая письмо. — Надеюсь, с тобой ничего не случится».
— Так? — Раздался голос Лерен, выводя учительницу из размышлений.
Небольшая дымка покрывала сферу вокруг девочки, показывая тем самым свой собственный температурный режим.
— Сейчас проверим, — сказала Шиела, наводя указательный палец на девочку. — Kerata.
Небольшой огненный шар, создавшийся прямо под её рукой, спустя небольшую задержку в одно мгновение сорвался с места и полетел в сторону девочки, но растворился с характерным шипением в резком холоде.
— Неплохо, — оценила учительница.
— С вами всё в порядке? — обеспокоенно спросила Лерен, слыша неровный голос Шиелы.
Та в свою очередь быстро отвернулась от ученицы и ненароком смахнула влагу с уголков глаз, надеясь, что Лерен ничего не видела.
— Нет, ничего. На сегодня всё, можешь быть свободна.
— Эм-м, хорошо, — с неким подозрением ответила Лерен. — Тогда до свидания, — сказала она, уходя из комнаты.
«Почему?! Почему это письмо шло так долго?» — спросила сама себя Шиела, чувствуя волну онемения в ногах.
В следующую секунду град слёз посыпался из её глаз, падая на холодную плоскость стола.
«Почему?!» — пыталась прокричать она, но из её рта выходил только неразборчивые всхлипы и мычание.
— Странное это дело, — пробормотала Лерен, уходя из кабинета, в котором раздался плач. — Надеюсь, с ней будет всё в порядке.
***
Тем временем на болотах Каргадель пробирался сквозь шипастые кустарники, которые только усугубляли его передвижение. Грузила цеплялись за мелкие, но крепкие шипы и серьёзно замедляли его, а те, что всё же отцеплялись, наносили хаотичные удары по всему его телу.
— Нахер искать обход, лучше ведь пробиться напрямик, — ворчал сам на себя Кади, одёргивая руку и освобождая тем самым ещё пять грузил. — АЙ! — вскрикнул он, посмотрев на свою руку.
Несколько шипов крепко впились в его кожу, оставляя снаружи лишь небольшие утолщения.
— Надеюсь, они не ядовиты, — пробормотал он, стараясь не останавливаться ни на секунду.
Но буквально через минуту Кади вновь посмотрел на свою руку и ужаснулся: немного торчащие иглы с шариками на концах в виде набалдашников теперь были погружены в палец, оставляя на поверхности только шарики.
— Твою мать, что за шипы такие?! — ругнулся он, стараясь совладать с шоком от увиденного, и ноющей болью в руке. — Надо скорее выходить из этой хрени!