— Господин Глорнус, не ожидал вас тут встретить, — ответил Сор, но каждое его слово было ложью.
— Как продвигаются ваши дела с академией? Ещё не пожалели, что решили обучать чернь военному искусству? — каждым брошенным словом Глорнус будто бы насмехался, что неимоверно накаляло обстановку между ними.
— Люди, у которых не стоят за плечом связи, учатся куда прилежней всех тех олухов, что в ранге лейтенанта не знают, как пользоваться оружейной смазкой, — ответил Сор, посмотрев на Глорнуса с укором.
— Прошу вас, прекратите, — послышалось с задних мест.
Все ложе было зарезервировано для Его Величества и его окружения, поэтому сейчас множество взглядов было приковано к этим двоим, но прервавший их генерал никогда не любил склоки на официальных мероприятиях.
— Генерал Рог, сколько зим, сколько лет, — учтиво поздоровался Сор, прежде чем подняться по ступенькам и занять свое место.
Особенностью императорского ложа была его открытость, а точнее, вся его стенка, обращенная к арене, была из того же хрусталя, что и купол. Правда, в таких условиях всем присутствующим придётся использовать личные нальерры, дабы оценивать сражающихся на арене участников.
В полушуме мелких переговоров Сор услышал диалог, который в приличном обществе вестись не должен.
— А что тут делает Сор? — спросил первый голос.
— Как что? Он так же закончил указание Его Величества и приехал, дабы продемонстрировать его, — ответил второй.
— Что именно? Вроде бы все демонстрации прошли вчера.
— Да, но я слышал, что он трудился над каким-то приспособлением, облегчающим движение.
— Правда? Но почему не вчера?
— Кто знает. Может, постеснялся после того, как увидел «Близнецов» академии Руденрута.
— О, у меня дочка два года назад вернулась оттуда, говорит, что почти весь персонал академии обучал этих девочек.
— Правда? Ну, не удивительно, что они настолько сильны. По сравнению с этим любая другая демонстрация меркнет на её фоне.
— И то верно.
— Ладно, помолчим, потом поговорим, после турнира.
— Хорошо.
Голоса затихли.
«Вот бесстыдники. Ведь не боятся даже, что я услышу их», — со вздохом подумал Сор, потирая своё металлическое колено.
— Всем встать! — громогласно объявил главнокомандующий имперской стражи, объявляя прибытие Императора.
Все зрители арены дружно встали, приветствуя Его Величество, который был в сопровождении своей жены Императрицы и их шестилетней дочери. Сам Император был одет в громоздкий на вид, чёрно-золотой доспех, символично отдавая честь всем воинам, что сегодня будут сражаться на арене. Вкрапления строчек заклинаний и различные круги, выполненные золотом, органично украшали доспех и в то же время увеличивали его защищённость.
Императрица же была одета в блестяще подобранное красно-золотое одеяние, которое только подчеркивало её женственность и в тот же момент придавало ей некий шарм, благодаря чему любой человек сразу бы понял, что перед ним правительница, а не просто аристократка, умеющая грамотно одеваться.
Их дочь едва достигала середины бедра Императора, но в её глазах уже читалась уверенность перед большой толпой людей, что встали, приветствуя её и родителей. Золотистые, завитые локоны волос, как и у её мамы, трепетали под потоками воздуха, протекающими внутри ложа благодаря примитивной вентиляции. Одета она была в красное платьишко, которое обвязали чёрными ремешками, чтобы то красивее сидело.
Махнув рукой, Император позволил подданным опуститься на свои места. Все относились к правителю с большим уважением: за несколько десятилетий его правления войну их государству объявили лишь однажды, а люди начали жить куда лучше и зажиточней.
После того, как все зрители уселись обратно на свои места, императорская семья устроилась в своих подготовленных креслах.
— Уважаемые дамы, уважаемые господа, в этот прекрасный день рождения Её Императорского Высочества Ротерии…
***
Во время зачитывания объявления турнира, Кади увидел, как в их коридор вошли два серьёзно одетых стражника и начали что-то сверять по бумаге, периодически подзывая к себе участников того или иного номера.
— Двадцать третий! — вдруг сказал один из стражников.
Каргадель послушно подошёл к нему.
— Так, парень, где остальные? — обыденно спросил он.
— Я один.
— Один… Ну, ладно, самоубийца, так и запишем. Серьёзно, парень, где твоя группа?
— Серьёзно. Мне задали установку участвовать одному.