— Огребаем по самое не балуй.
— Поджог? — предложил Тен, зажигая магическое пламя в своей ладони.
— Успокойте этого пироманьяка, а то он нас спалит, — сказал Гензель, кинувшись к Тену.
— Что предпримем, командир? Может, ну его? — сказал Эрган.
— Нет, слишком хорошая перспектива продвижения…
«А если…»
— Слушайте, тогда нападём в пять часов ночи. Начинаем по плану Гензеля, но как только нас обнаружат, то поджигаем всё и пользуемся суматохой, чтобы нейтрализовать как можно больше солдат.
— Как и ожидалось от тебя, — с улыбкой произнёс Гензель.
Спустя несколько минут они уже расположились в небольшой низинке и решили погутарить за жизнь.
— Неужели тебе так надоело быть в низах, Сор? — спросил Рор.
— Да не то чтобы, просто вам, ребята, тоже надо помогать.
— Хочешь помочь всем нам? И чем же?
— Ну, чем могу. У всех нас ведь есть мечты.
— Мечты? — удивлённо переспросил Тен. — Мечты бывают разными.
— Ты не в счёт, — быстро отрезал Гензель, отвлекаясь от наблюдения за вражеским лагерем.
— Ой, и что же ты про меня знаешь? — обиженно огрызнулся Тен.
— Ты хочешь спалить всё, что движется и не движется, при этом пристально наблюдая за каждой деформирующейся вещью, охваченную пламенем, языки которого соблазнительно пляшут на ветру.
От очень яркого описания подобного явления Тен неосознанно пустил слюну.
— Ну, вот видите, — удовлетворённо произнёс Гензель.
— Вообще-то, я бы хотел завести семью! — ещё более обижено сказал Тен. — Чтобы женушка была с огненными волосами и грудью — во! — сказал он, показав руками грудь приблизительно четвёртого размера. — А ещё детей от такой красавицы, да чтобы три мальчика и две девочки.
— Три мальчика и две девочки? А почему именно так? — заинтересованно спросил Рор.
— Как почему? Один сын будет воином, второй — магом, третий — министром. Что до девочек, то чтобы они были красавицами неписаными да любили меня…
— Неужели ты за инцест? — с хитрой улыбкой спросил Гензель.
— Да пошёл ты.
— Ну, негоже так, Ген, он открывается, а ты… — поддержал Рор.
— А что я? Я тоже могу открыться, раз вы так хотите. — И показушно прочистив горло, он начал: — Я хочу возвести усадьбу близ Балрока и не знать бед.
— И всё? — разочарованно спросил Тен.
— А что ты ещё хотел?
— Ну, ты хотя бы расшифруй, что означает «не знать бед», — сказал Сор.
— Тогда начнём. Первое — денег полным полно, куры не клюют. Второе — личный гарем из шести наложниц.
— Гарем? — с удивлением спросил Рор.
— Да, гарем. Не перебивай. Третье — почет среди авторитетов, ну и четвёртое — мир в своём доме.
— Только и думаешь, что о плотских утехах, — сказал Тен, не забыв прежнюю обиду.
— Ну, да ладно, — постарался разрядить обстановку Эрган. — Рор, а какое твоё желание?
— Я хочу стать королевским рыцарем, чтобы вся деревня захлебнулась в своей слюне от зависти.
— Хех, а неплохое желание! — одобрил Гензель.
— А ещё в королевском дворце столько красавиц. И вообще, в народе молва гуляет, что все королевские подданные имеют жен-красавиц, поэтому я хочу туда попасть и встретить ту самую нежную и чистую любовь.
— О-О-О-О! — Хором удивились все.
— А ты, оказывается, романтик. Не ожидал, — сказал Тен. — Ну, а что до тебя, Эрган?
— Хочу совершенствоваться и двигаться вперёд, пока не достигну предела.
— Довольно не дурно, но что насчёт личного фронта? — спросил Рор, но встретил лишь недоумевающий взгляд Эргана.
— Командир, ваша очередь, — с улыбкой произнёс Гензель.
— А у меня всё просто: хочу жить по совести и постараться не потерять себя.
— Сор, ну это сли-и-ишком! — тихо воскликнул Рор.
— Ну, ладно… Если подумать, то я бы не отказался от пары кружек пива.
— Командир, — настойчиво произнёс Гензель.
— А чего вы хотите? Я живу здесь и сейчас, поэтому не задумывался о таких дальних целях.
— Ну, вы даёте, — чуть ли не хором произнесли все, понимая, что бессмысленно вытягивать из него откровения.
— Ладно, всем отбой. Смена дозорного через час. Выступаем через пять часов, — коротко объявил Сор, переворачиваясь на другой бок.
Дождавшись раннего-раннего утра, отряд начал действовать. Сначала всё шло по плану — дозорные умирали бесшумно и мало-помалу живых в палатках становилось всё меньше, но в какой-то момент Тен испугался разговаривающего во сне солдата и сразу приступил ко второму этапу плана.
Начался ад на земле для всех вражеских солдат. Всюду полыхал огонь, раздавались крики раненных от горящих на них бинтов, пропитанных смесью для ран, мелькали тут и там вооружённые солдаты в другой экипировке и убивающие их товарищей.