— Так не из-за плохой учебы.
— Ну да, из-за хорошей.
Лис махнул рукой: мол, не говори, если не знаешь.
— Я тогда с девчонкой встречался…
— Да ладно! — делано изумился Томас. — Только с одной?! Не узнаю вас в гриме!
Люм осадил:
— Не перебивай! Мы этой истории еще не слышали. К тому же и Лис был когда-то наивен и неопытен.
— Ага, ага! — засмеялся Томас. — Мне кажется, что он как родился, так сразу у двух мамок сиську сосал.
— Мне продолжать? — спросил Лис с отрешенным видом.
Томас качнул головой и усмехнулся:
— Валяй!
— Ну так вот, — безразличие в одно мгновение сменилось воодушевлением, — встречался я тогда с девчонкой. Шуры-муры, обнимашки-поцелуи. То в кино сходим, то в кафе. Она еще на каток любила меня таскать, а я коньки с детства ненавижу…
— Так ты же в хоккей играл!.. — Теперь уже Люм удивился.
— Это другая история, — быстро нашелся Лис, чем вызвал улыбки на лицах товарищей. — В общем, встречались мы с полгода. Я ее с родителями познакомил, она меня со своей мамой. Отец с ними не жил. Мать ей говорила, что он какой-то дипломат или атташе где-то за границей. Я-то сразу понял, что брехня это. Ну, как всегда детям парят: у кого космонавт, у кого шпион на задании. У нее вот дипломат. А она верила, я же не стал разубеждать. Мы так сблизились, что друзья уже нас по отдельности и не воспринимали даже. Да я и сам привык. И в один прекрасный день она не появилась в универе. Я забеспокоился, начал звонить — сбрасывала. Я в непонятках. Поехал к ней домой — никого нет. Снова позвонил — опять сбросила. Ну ладно, думаю, мало ли что, вечером перезвонит. Но и вечером не перезвонила. Ночью не выдержал и еще раз набрал. И что вы думаете? Она сонным голосом у меня поинтересовалась, в курсе ли я, сколько времени? Я был в курсе — ведь я все это время за нее волновался. Тут меня обида взяла. Я положил трубку и решил, что больше не звоню, пусть сама. Но прошел день, другой, а она словно обо мне забыла. Решив, что по телефону такие вещи не выясняют, пошел к ней. Мать сказала, что ее нет, и ждать не надо, потому что не будет. Я не поверил, прождал до поздней ночи, но дома она так и не появилась. Тогда я поехал к ней в универ, посчитав, что там-то она должна появиться. И не ошибся. Появилась. На черной «бэхе» последней модели и с холеным мужиком за рулем. Таких еще папиками называют. Богатый бизнесмен, который содержит молоденькую любовницу.
— Вот сучка! — хмыкнул Даня.
— Я сцен устраивать не стал, свалил, пока она не увидела, а потом сделал вид, что ничего не знаю. Она вечером того же дня позвонила как ни в чем не бывало. По поводу того, где пропадала все это время, сказала, что потом объяснит. Но я видел, что она изменилась. У нее новый телефон появился, всякие шмотки модные, вечерами начались неожиданные дела, встречи, походы в рестораны. Этот хмырь ей постоянно названивал, а она сразу уходила подальше и по полчаса трещала. А поговорив, возвращалась крайне довольная и мыслями где-то… явно не со мной. Прикиньте, что у меня в душе творилось?!
— А чего не спросил напрямую? Чего за херня, мол, такая?! — поинтересовался Томас.
— Я спросил. Она ответила, что всему свое время. Я тогда психанул здорово, кажется, что-то из мебели сломал. Тогда я решил сам все узнать. Выследил их…
— Внимание! — предупредил идущий впереди Люм.
Лис сразу замолчал и вместе с остальными приготовился к обороне.
Капитан подошел к присевшему за деревом Люму.
— Что у тебя?
Боец, мотнув головой, указал куда-то вперед. С позиции Лиса не получалось различить, что взволновало товарища, — обзор закрывал кустарник.
— Ахренеть! — проговорил капитан. — Аномалия?
— Не похоже, — ответил Люм и показал командиру детектор аномалий, судя по которому оные в радиусе досягания датчиков устройства отсутствовала.
Капитан сверился со своим и убедился в верности показаний, потом взял автомат наизготовку и знаком приказал следовать за ним.
Когда Лис обогнул куст, то едва не повторил восклицание капитана.
Перед отрядом расположилась небольшая полянка, заросшая некогда высокой травой, но сейчас представлявшая собой… бойню.
Кровь покрывала все вокруг: деревья, кусты, примятые стебли осоки. Всюду валялись внутренности и те, кому они раньше принадлежали, — «голыши». Почти два десятка трупов мутированных псов были разбросаны по поляне. Некоторые оказались разорваны на части. В воздухе стоял запах разложения, над телами вились мухи.
— Вот мерзость! — фыркнул Гныш.
— Кто ж их так?
Про аномалии никто не спрашивал, хотя на всякий случай каждый проверил свой детектор