В 1964 году Перлз совместно со студентами, заинтересованными этой тематикой, основал гештальт-кибуц, при Лейк Ковичан на Ванкувер Айленд в Бритиш Коламбия (Канада). На основе опыта, он пришел к выводу, что работа во время семинаров не удовлетворительна. Таким образом, невозможно достичь долговременных изменений. Кибуц должен был дать возможность продолжить рост. Люди должны получить возможность, по крайней мере, трёхмесячного пребывания в кибуце, работать в нем и совершенствовать свой личный процесс роста. Перлз надеялся, что после этого периода, участники смогут сохранить, заново открытое сознание, вне контекста гештальта и смогут жить и работать, как нормальные люди (real people) в нормальном обществе[204].
Решение Перлза покинуть Эсален, имело под собой также и весьма личные причины. Все чаще начало проявляться соперничество терапевтов, работающих там и получивших известность. Кроме того, Перлз не хотел принять, рождавшейся трансперсональной психологии. Он отринул расширенную концепцию психики, которая выходила за границы его мира биологических понятий[205].
Зимой 1969 года Перлз отправился в путешествие в Европу По дороге он неожиданно заболел. В феврале 1970 года он возвращается в Соединенные Штаты. Врачи обнаружили у него рак поджелудочной железы. Несмотря на это, Перлз отправился в поездку с лекциями. Из-за неожиданного ухудшения здоровья, ему пришлось перенести операцию в одной из больниц Чикаго. Там в результате послеоперационных осложнений он умер 14 марта 1970 года в возрасте 77 лет.
Перлз оставил после себя развивающееся течение, основы которого принадлежат к наиболее известным на терапевтическом рынке. В посмертно опубликованной Бэндлером рукописи, Перлз сформулировал кредо, которое также определило направление НЛП. Оно звучит так:
"Последние пятьдесят лет принесли огромный рост человеческого самосознания. Эти годы многому научили нас, если говорить о понимании психологических и физиологических механизмов, благодаря которым мы выжили, несмотря на постоянно усиливающееся давление и изменяющиеся условия жизни. Однако не привели к росту наших способностей радоваться самим себе, применения знаний в собственных интересах и развитию и расширению нашего ощущения радости жизни.
Если понимание человеческого поведения остается целью самой в себе, то это будет приятной интеллектуальной игрой, веселым но и нелегким способом проводить время, однако не создающим никаких необходимых связей с обычной жизнью и не указывающим на ее ценности.
В реальности, наше невротическое неудовлетворение самими собой или миром, исходит из факта того, что мы впитываем множество понятий и идей современной психотерапии и психологии, но не перевариваем их, не применяя также наше вербальное и интеллектуальное знание как инструмент власти, каким оно должно быть. Наоборот, многие из нас пользуются психотерапевтическими концепциями, как рационализированием и предтекстом для продолжения своего неудовлетворительного актуального поведения. Теперь несчастья объясняются нашим опытом прошлого и мы варимся в котле своих бед. [...] Мы перешли от детского "Я этого сам не умею" к взрослому "Я сам не умею, поскольку моя мать не любила меня, когда я был ребенком, поскольку я никогда не акцептировал своего комплекса Эдипа, поскольку я интроверт".
Смыслом психотерапии и психологии никогда не было запоздавшее объяснение продолжающегося невротического поведения, не дающее человеку жить на уровне своих способностей. Целью этой науки не является объяснение поведения, а скорее помощь в достижении самопознания, удовлетворения и самостоятельности"[206].
Глава 5. Вирджиния Сатир — великая дама семейной терапии.
После короткого введения в историю семейной терапии, будет представлен профессиональный путь Вирджинии Сатир. Далее мы займемся основными взглядами на терапевтическую работу. Также мы рассмотрим ее гуманистические взгляды и убеждения об основных значениях коммуникации в человеческих отношениях. Глава завершается коротким обзором целей и принципов терапевтической работы Вирджинии Сатир.
Вирджиния Сатир была одной из наиболее влиятельных личностей в области психотерапии, занимающихся теорией семейной терапии. Ей удалось в работе, в единственном в своём роде, синтезе - объединить существенные тезисы гуманистической психологии с коммуникационно-теоретическими концепциями группы Пало Альто. В центре ее теории, основанной на опыте, лежали такие понятия, как чувство собственной ценности, рост и коммуникация. Сатир учитывала при этом как интрапсихические факторы, так и интерперсональные. Арист фон Шлиппе считает:
"[...] что ее убеждения характеризуются высоким уровнем ценности экологических отношений, поскольку мы находим в них высказывания о различных эпистемологических уровнях. Таким образом, ее взгляд на человека, подобный идеям гуманистической психологии, одновременно выходит за ее границы, сильно акцентируя социальные построения человека. Ее теория личности сходна с тезисами Карла Роджерса (а также других представителей эпистемологического направления), однако не идентична им, поскольку пользуется аспектами теорий познания, на тему индивидуальных процессов обработки информации. Ее семейная терапия имеет системный характер, являясь попыткой понять в какой зависимости от коммуникации находятся интрапсихические процессы (однако неприкасаемость личности - лозунг, который можно найти в некоторых системных концепциях - никогда не принимался во внимание Сатир!).
Таким образом, Сатир создала многоуровневую концепцию психосоциальной интервенции, которая лишь в последние годы снискала отклик в системной литературе"[207].
Теоретические взгляды о влиянии семьи на психическое развитие личности, можно найти уже в концепциях Фрейда[208]. Также коллега Фрейда, Альфред Адлер, создатель индивидуальной психологии, включил в свои размышления значение семьи. Наряду с работами Эрика Эриксона и Рене Шпитца, также некоторые концепции неоаналитиков, окружающих Карен Хорни, Эриха Фромма, Фриду Фромм-Райхманн и Гарри Стека Салливана, можно назвать зачатками семейно-терапевтического мышления. Все эти теории подчеркивают огромное влияние общественно-культурных факторов на психические нарушения[209]. Однако в дальнейшем, во время психоаналитического лечения, сохранялся старый принцип, запрещающий клиентам разговаривать о терапии вне кабинета. Невозможным было также активное вмешательство членов семьи в терапевтический процесс.
Семейную терапию, в точном значении этого слова, начали практиковать лишь в пятидесятых годах. Ее рождением считается публикация психоаналитиком Натаном Акерманном (Nathan W. Ackermann) в 1950 году, статьи Family Diagnosis: An Approach to the Pre-School Child (Семейный диагноз. Подход к ребенку дошкольного возраста)[210]. Акерманн считал, что регистрация семейных процессов необходима для понимания детей с эмоциональными нарушениями. Он также искал способы включить семью в терапевтический процесс. На первом плане его теории находились влияния прошлого на целостный клубок актуальных отношений членов семьи.
204
Мы должны в этом месте проинформировать о предостережении Перлза, которое можно отнести к некоторым явлениям на современном рынке образования в терапии, также и НЛП. Во вступлении к Gestalt Therapy Verbatim Перлз писал: "Я хотел бы сказать несколько слов о современном развитии гуманистической психологии. Нам потребовалось много времени, чтобы разоблачить всё наследие Фрейда. Теперь мы вступаем в новую и опасную эру. [...] Мы вступаем в эру мошенников, верящих, что вы вылечены, когда вам удастся сделать пролом и не взирают ни на какие требования роста. [...] Если это станет модой, то будет так же опасно для психологии, как многолетнее лежание на кушетке. [...] Я должен сказать, что очень обеспокоен тем, что сейчас происходит. [...] Одно из обвинений в их адрес это факт того, что они применяют техники Техника это трюк. Трюк нужно применять лишь в экстремальном случае. Существует достаточно много людей, обучающихся трюкам, всё больше трюков и их применения [...] Но грустно то, что это их применение становится всё чаще подменной активностью, ещё одной видимостью терапии, которая тормозит реальный рост. [...] В гештальт-терапии мы работаем, чтобы достичь других результатов. Мы здесь для того, чтобы вызвать процесс роста и открыть потенциал человека. Мы не говорим о минутной радости, о минутном состоянии полного восприятия органами чувств, о моментальном оздоровлении. [...] Вам не нужно лежать на кушетке двадцать, тридцать лет [...], но нужно заняться самим собой, а рост требует времени" (Ф. Перлз, там же, стр. 10-11).
205
Тем не менее, здесь необходимо указать на сходство поздней формы гештальт-терапии, с работой чешского психиатра Станислава Грофа. С середины пятидесятых годов Гроф изучал терапевтические возможности галлюциногенного применения ЛСД. Во время работы он заметил, что глубокие терапевтические процессы перемен происходят по типичному образцу, который он описал, аналогично фазам биологического процесса рождения (базовые перинатальные матрицы). Он заметил тогда, что этот образец описан в разнообразных духовных традициях как "опыт смерти и возрождения". Гроф выделил три принципиально различные плоскости опыта, на которых манифестируют перинатальные матрицы: 1. Переживания, связанные с биографическим опытом, 2. Опыт связанный с родами (переживания беременности и родов), 3. Опыт переходящий обычную область человеческого сознания и поэтому называемый трансперсональным. Гроф указал, что результат его работы, со многих точек зрения сходен с эффектами опыта гештальт-терапии. Он писал: "Среди всех терапевтических методик гуманистической психологии, более близкой системе описанной в данной книге, будет вероятно гештальт-терапия Фрица Перлза. Главный акцент в ней приходится на полное переживание здесь и сейчас со всеми его физическими особенностями, эмоциональными и другими, а не на воспоминания прошлого и их интеллектуальный анализ. Хотя эта терапия изначально создавалась для применения в проблемах биографической природы, однако люди участвующие в систематической гештальт-работе иногда переживают ряд, связанных с родами ситуаций и даже такие трансперсональные явления как: память плода, предков или расы, отождествление с животными или встречи архетипических существ. Так может происходить, несмотря на сидячую позицию клиента, применение словесных техник и биографический подход, характерный для большинства гештальт-терапевтов. [...] Необходимо также вспомнить о схеме имплозии - эксплозии, так характерной для гештальт-терапии. И хотя её обычно испытывают на биографической основе, она отражает, находящуюся несколько глубже, основную динамику уровня родов. Ещё одно замечание, весьма значимое для нас, это то, что в течение психоделических сессий, во время применения сложных сцен, исследуемые часто спонтанно испытывают параллельное или последовательное отождествление со всеми своими героями. Это именно то, чего гештальт-терапевт пытается достичь на пути определённого ведения клиента и структурированных последовательностей интеракции, особенно во время работы над снами или воображением. Таким образом, основные принципы гештальт-подхода, подобны описанным здесь взглядам. Основные различия идут от биографической направленности и непризнания околородовых и внеперсональных планов бессознательного" (Grof, S. (1985). Beyond the Brain. Birth, Death and Trandscendece in Psychiatry. Albany, N.Y: The State University of New York Press; niem. (1985). Geburt, Tod und Transzendenz. Neue Dimensionen in der Psychologic. Miinchen: Kosel Verlag], стр. 299-300).
206
Perls, F. S. (1976). Grundlagen der Gestalt-Therapy. Einfuhrung und Sitzungsprotokolle, стр. 14.
207
A. von Schlippe, Vorwort zur deutschen Ausgabe, в: В. Сатир, М. Болдвин, цитируемая работа, стр. 9.
208
Здесь мы представляем краткую историю семейной терапии, основанную главным образом на текстах: Kaslow, F. W. (1982). History of Family Therapy in the United States: A Kaleidoscopic Overview. In: F. W. Kaslow (red.). The International Handbook of Family Therapy, New York: Brunner, Mazel Publishers, стр. 537 а также Дж. Критц, цитируемая работа, стр. 236-299. В них можно найти также более полную информацию о различных, здесь частично не приведенных, направлений семейной терапии и их дальнейшем развитии.
209
Лишь Салливан значительно отличается в этом смысле. Он учёл, согласно Критцу, также информационно-теоретические аспекты в отношениях шизофреников. Он был сторонником экологической модели, которая в большой степени отвечала современному системному взгляду. [...] Салливан умерший ещё в 1949 году, сам никогда не опубликовал книгу, поэтому его "работы" написанные на основе магнитофонных записей его докладов и его статей, появились частично лишь в шестидесятых и семидесятых годах. Поэтому его влияние на современное развитие семейной терапии [...] значительно более слабое нежели на это указывает его наследие" (Критц, цитируемая работа, стр. 237-238).
210
Ackerman, N. W., Sobel, R. (1950). Family Diagnosis: An Approach to the Pre-School Child. In: American Journal of Orthopsychiatry, XX, (4), стр. 744-753.