– Настоящее чудо! – говорит Орион, явно захваченный этой историей.
– Точно! И я решил, что мне так везёт неспроста. Для чего-то я нужен. И когда немного подрос, стал опекать других брошенных детей. Я помогаю им выжить. Как мне помогли два моих спасителя.
– А какова роль Исис во всём этом?
Хазар улыбается.
– Исис? Она – наш талисман. Однажды, рыская по окрестностям, девчонка наткнулась на нас. Мы с ней долго спорили, и она убедила меня в необходимости дать брошенным детям образование. Поначалу я сильно сомневался в этой затее, а теперь вижу, что она была права.
– Нам пора возвращаться, – говорю я Ориону.
Мы прощаемся с Хазаром и идём к лодке. Некоторое время мы гребём молча. Я гадаю, почему Орион ничего не говорит, но ни о чём не спрашиваю. Я люблю тишину… Она позволяет разуму бродить неизведанными путями.
– Это невероятно – то, что ты делаешь, – произносит он наконец. – Невероятно и прекрасно.
Я пожимаю плечами.
– Я всегда думала, что, если бы каждый вложил хоть что-нибудь в общее дело, столько проблем решилось бы. Жизнь здесь, Орион, научила меня одной вещи: нет ничего невозможного. Всё сложно. Но всё возможно. Взять, к примеру, историю Хазара.
– А чего, по-твоему, не хватает, чтобы дела пошли лучше?
Я размышляю несколько секунд.
– Что касается климата, то время уже упущено. Мы слишком долго тянули, и теперь планета больна. Но со всем остальным вполне можно справиться… Например, голод…
– NEP регулярно раздаёт продукты…
Я выдавливаю кислую улыбку.
– Ну да… Капля в море. Но хуже всего, что люди полагаются на эти раздачи и не пытаются выживать сами.
– Но как? Почва отравлена кислотными дождями. Заниматься земледелием можно только под куполами.
– Я выращиваю овощи. Достаточно защитить их от ядовитых осадков и регулярно удобрять.
– А где ты добываешь удобрения?
– Аквапоника.
– Аква что?
Я объясняю. Вижу, что Орион сомневается.
– Ну хорошо же, мистер Скептик! Я докажу вам, что это возможно! – говорю я, резко меняя направление.
Пока мы гребём, я думаю, как бы Флинн отнёсся к тому, что я сейчас делаю. Везу Неприкосновенного в наше укрытие, в наш тайный сад. Надо постараться, чтобы мой друг никогда не узнал об этом…
Когда Орион видит мои овощи, его глаза едва не выскакивают из орбит. Он долго стоит перед аквариумом, рассматривая систему очистительных шлангов с таким видом, будто в них скрыта какая-то магия. Трогает кабачки кончиками пальцев и качает головой. Потом подходит ко второму ящику, на который я возлагаю большие надежды.
– А здесь нет аквапоники? – спрашивает он, нагнувшись над чахлыми ростками.
– Нет, это другой метод. В начале третьего тысячелетия один тип по имени Паскаль Нут выдвинул теорию, согласно которой растения могут приспосабливаться естественным образом. Их оставляют расти практически без воды и без какой-либо заботы. Даже сорняки не выдёргивают.
– Но это противоречит всем принципам сельского хозяйства!
– Первый год растение едва выживает. И приносит совсем крошечные плоды. Но в них есть семена. На второй год помидоры уже не такие рахитичные. У меня здесь уже четвёртое поколение. Плоды стали в два раза больше. Думаю, года через три-четыре они уже достигнут нормального размера и их можно будет есть. И всё это почти без поливки и совсем без ухода. Растение понемногу приспосабливается к окружающей среде. Надо всего лишь набраться терпения и доверять природе. Ну и не давать кислотным дождям отравлять побеги.
– Но почему метод твоего Паскаля не получил распространения?
– Крупные сельскохозяйственные корпорации не дали. Паскаля Нута затаскали по судам, он разорился и сломался. Земледелие без пестицидов и прочей дряни – это был бы конец их бизнеса! Так что они выиграли, а планета проиграла.
Орион не возражает. Достаточно взглянуть на вечно серое небо, чтобы убедиться в моей правоте. Когда мы плывём обратно, он сидит погружённый в свои мысли. Я пользуюсь этим, чтобы незаметно рассмотреть его. Чем больше времени я провожу с ним, тем менее противным он кажется. Серый цвет ему к лицу. Он из тех людей, у которых внутренний огонь затмевает несовершенство (или совершенство) внешности.
– А что ещё ты можешь предложить, чтобы избежать голода и связанных с ним бунтов? – наконец спрашивает Орион.
Я вздыхаю.
– Проблема номер один – это работа, – отвечаю я, вспомнив об отце. – Столько людей жаждет её найти. Но с каждым днём роботы всё больше вытесняют нас с производства. Конечно, они работают быстрее. Но отсутствие работы приводит в отчаянье. Если так пойдёт дальше, то революции не избежать, причём довольно скоро. Ну, по крайней мере, можно было бы отправлять в десять раз больше людей на Новую Землю…