– У тебя такой вид, будто ты не особенно рада отъезду на Новую Землю. Столько людей мечтали бы оказаться на твоём месте…
– Охотно уступлю его им.
– Это шанс, Исис. Твоя мать мне рассказала. Шанс для малыша.
– Ну да, для малыша. Но лично мне это не нужно.
– Думаешь, мне нужно? Думаешь, я рад, что ты уезжаешь?!
Я поворачиваюсь к Флинну. У него на глазах слёзы. Впервые в жизни вижу своего друга таким. Я беру его за руку и шепчу:
– Я готова отдать всё, чтобы остаться…
Рёв волн становится ещё оглушительнее. Я не уверена, услышал ли Флинн меня.
– Ну так оставайся.
Услышал. Секунду я размышляю над этим предложением. Потом – отвергаю его.
– Нет. Мои родители этого не вынесут.
– Соберём вещи и рванём отсюда куда-нибудь далеко, прямо сейчас.
– Ты ангел, Флинн. Но это невозможно.
– Я не понимаю тебя, Исис. Ты не хочешь ехать. Ну так оставайся со мной. Я сделаю тебя счастливой.
Я выпускаю его руку и закусываю губу. Как сказать ему? Как признаться, что он никогда не сможет сделать меня счастливой? Что, несмотря на все его усилия, на всё желание, ему всегда будет недоставать чего-то главного…
– Это невозможно, Флинн.
– И причина не в твоих родителях. Не только в них. Я ошибаюсь?
Я ничего не говорю. Но это молчание так красноречиво, что вполне заменяет утвердительный ответ.
Флинн вскакивает и со всего размаха пинает пустое ведро. Сделав кувырок в воздухе, оно улетает в пасть разъярённого океана.
– Так в чём проблема? Я недостаточно хорош для тебя?
– Не говори так, Флинн! Я сто лет тебя знаю. Ты – мой самый лучший друг, почти как брат.
– Брат? Но я не хочу быть твоим братом, Исис! Я люблю тебя, понимаешь! Всегда любил!
– Хватит, Флинн!
– Значит, это он? Белая форма, папочкина машина и миллионы в банке? Ха! Приди в себя и не забивай голову бессмысленными мечтами!
– Ты несёшь полную чушь! Это разные вещи, Флинн! Орион тут совершенно ни при чём!
– Чем вы занимались в день социальной практики?
– Я ему показывала наш квартал, ничего больше…
– Надеюсь, ты, по крайней мере, не притащила его сюда? – продолжает Флинн, не слушая.
– А что бы от этого изменилось?
– Чёрт возьми! Слава цунами! Ты пустила этого подлого воришку сюда! Ты ведь знаешь, почему они такие богатые, Исис? Потому что крадут у нас всё! Работу, продукты, питьевую воду… У них есть всё, у нас – ничего! Неприкосновенные – это раковая опухоль, пожирающая планету! А ты открыла перед ним дверь в наш тайный сад…
– Не все Неприкосновенные такие, Флинн! Прогнила сама система, само общественное устройство. Орион не похож, к примеру, на Миранду. Он хороший человек, я это чувствую. Он не виноват, что родился под Куполом. Так же, как мы не виноваты, что родились тут.
– Ты слышишь, что говоришь, Исис? Я не узнаю тебя! Ты знаешь, что он рассказывает о нас, твой Орион? Что от нас воняет, что мы жрём собак, что ничем не отличаемся друг от друга… И к тебе это тоже относится! Или ты мечтаешь, что он прилетит на своём белом шаттле и заберёт тебя под Купол? Ты для него – просто игрушка. Тогда как я… я…
– Я уезжаю завтра, Флинн.
– Счастливого пути! – кричит он, бросаясь прочь.
– Подожди! Ты не можешь так уйти! Ведь это наш последний разговор!
Но Флинн уже на лестнице. Он не оглядывается. Грохот волн заглушает звук шагов. Мы больше никогда не увидимся.
Я падаю на колени и заливаюсь слезами. Это не должно было пройти вот так. Не должно.
18. Орион
Всю ночь Орион задавался вопросом, как правильно обсудить это дело с отцом. Артур Си Паркер был не из тех, кем можно управлять, и Орион понимал, что у него только один шанс. Если он не сумеет найти нужных слов, второй попытки не будет. Прямо перед отъездом отца на работу сын небрежно бросил:
– Папа, я бы хотел побывать на площадке запуска космических ковчегов NEP.
Артур Паркер и его жена обменялись удивлёнными взглядами.
– Какая муха тебя укусила, Орион? – спросила мать. – Ты многие годы находил жестокое удовольствие в том, чтобы никак не интересоваться работой отца.
– Я взрослею, мама. И хочу лучше узнать наше общество. Только и всего.
Она открыла рот, чтобы возразить, но Артур перебил её:
– Подожди, Пенелопа. Я очень рад, что Орион проявил интерес к NEP. Мы отправимся смотреть ковчеги в эти выходные.
– Почему не прямо сейчас?
– А как же школа?! – возмутилась мать.
– Думаю, рядом с отцом я узнаю больше, чем на уроках, – возразил Орион, твёрдо решивший добиться своего.
Гордая улыбка заиграла на губах отца. И сын понял, что у него получилось.
Несмотря на бурные протесты Пенелопы Паркер, отец и сын вышли из дома вместе, впервые за долгое время. Артур Паркер даже отменил все назначенные на этот день встречи, счастливый, что наконец может продемонстрировать наследнику плод своих многолетних трудов.