— Ну что, Влад? Приступим? — взволнованный голос Бишофа и покрасневшие глаза говорили о том, что генерал-майор провёл бессонную ночь. — Делай всё по инструкции. И… Не переживай, сломать его не удастся.
— Ну конечно. Все по инструкции, — равнодушно ответил я.
— Ну… — штабист уже знакомо пожевал губами. — Удачи, Влад!
Я не ответил. Налепив на виски присоски датчиков, я включил мыслефон. Первая же моя мысль отобразилась на дисплее строкой бегущих цифр. Протянув правую руку вперед, казавшуюся из-за невесомости удивительно лёгкой, я коснулся двенадцатигранника. Додекаэдр загорелся матовой, тёплой и ласкающей глаз люминесцентной сиренью. В какой-то момент даже показалось, что он стал излучать тепло. Осторожно подтолкнув его пальцами к себе, я принял тело в свои ладони, которые засветились таким же волшебным фиолетовым светом. Удивительно, но двенадцатигранник был абсолютно неосязаемым! Тем не менее, он послушно крутился в руках, как самый обычный земной предмет! Полюбовавшись сказочной красотой свечения и покрутив додекаэдр в руках, немного поколебавшись, я нажал на одну из граней…
* * * * *
Устало пульсирующие фосфоресцирующие огни колдовского зелёного цвета наконец зависли в блекнущем небе над ближайшими скалистыми отрогами, то показываясь, то исчезая в клочьях туч. Заходящее полярное солнце катилось слева, над самым гребнем хребта, тускло освещая сквозь завесу снежную равнину, окрашивая её в красноватый цвет. Общая картина снеговой пустыни и таинственных огней в холодном небе была пугающей, но в тоже время поразительной, приковывала к себе взгляд. Изучение огней в бинокль всё также не приносило желаемой определенности. Серые клоки низких туч, опускающиеся на чёрные, не укрытые снежным одеялом гребни хребта, мешали их разглядеть. А тут ещё усилился ледяной поток ветра, и зарядил мелкий колючий снег.
Опустив бинокль, оберштурмфюрер СС Франц Штейгер взглянул на молодого бойца, сидящего позади на санях с упряжкой собак. Солдат с тем же знакомым внутренним напряжением всматривался в мерцающие за пеленой туч таинственные огни. На левом рукаве эсесмана красовался шеврон с символикой двенадцатой танковой дивизии СС «Гитлерюгенд». Парню едва ли стукнуло семнадцать. И каким лихим ветром его занесло на этот замерзший и забытый Богом континент? Оберштурмфюрер усмехнулся своим мыслям. Ещё в сороковом по приказу высшего партийного руководства Третьего Рейха в Новую Швабию были тайно переправлены несколько десятков инженеров, строителей и других специалистов различных профессий для строительства «Нового Берлина» — подземного города с заводами по переработке полезных ископаемых, лабораториями для биогенетических экспериментов, инфраструктурой, способной обеспечить жизнедеятельность значительных масс людей. В Антарктиду было доставлено горнопроходческое оборудование, рельсовые дороги, вагонетки и прочая техника для прокладки тоннелей. И уже в апреле прошлого года на ледяной материк были переправлены тысячи узников концлагерей, способных к тяжёлому физическому труду. А в ноябре того же сорок второго база уже встречала лучших учёных, летчиков, обслуживающий персонал, а также молодых парней из гитлерюгенд, призванных стать генофондом «чистой расы»[1]. Чистая раса... Ироническая ухмылка исказила суровое лицо оберштурмфюрера. По мнению Генриха Гиммлера и Рудольфа Гесса, чистую арийскую расу можно воспитать в условиях изолированных колоний, расположенных в северных и даже полярных районах. Вот какой ветер занёс этого голубоглазого, с ещё не померкнувшей во взгляде юношеской наивностью, жизнерадостного парня в эту безжизненную холодную пустыню.
Тем временем погода ухудшалась. Северный ветер приволок тяжёлые снежные тучи, и те скрыли своими рваными клочьями хребет. Тусклое полярное солнце почти растворилось в клубящейся массе, оставляя разведчиков один на один со сгущающимися холодными сумерками. Ветер же стал настойчивее бросать в военных горсти сухих снежинок.
— Что со связью? Удалось установить? — спросил офицер молодого эсэсовца, звавшегося Мартином, натягивая на лицо маску. Холодный февральский ветер неприятно уколол щёки. Температура понижалась, и нужно было в срочном порядке принимать решение.