— Это был ваш первый полет к МКС?
— Да…
— Сколько дней, в общей сложности, вы провели на МКС?
— Первый полет — шестьдесят три дня, второй — сто двадцать восемь.
— Не скучали по дому после долгого нахождения в космосе?
— Да, было дело. Открою вам секрет и не только свой, а так, всех астронавтов. Романтика космоса начинает утихать буквально через пару тройку дней, ну максимум через неделю нахождения на орбите. Посидишь перед иллюминатором денек, второй, третий, потому уже как-то и не тянет к нему. Как на самолете. Сидишь, смотришь поначалу, час смотришь, второй час смотришь вниз, все так протекает под тобой, облака, поля, реки, а потом надоедает, плюёшь на это дело и книгу начинаешь читать или в сон. Все считают, что там происходит что-то особенное, но, по правде сказать, жизнь на МКС довольно однообразна!
— Вы испытывали большой дискомфорт из-за этой однообразности?
— Наше пребывание там пытались всячески разнообразить. Жизнь в замкнутом пространстве вообще однообразна, именно поэтому психологическому отбору космонавтов уделяется не меньше внимание, чем физическому; в конце концов, тебе меньше всего нужен на станции человек, у которого вдруг шарики за ролики закатились. А долгое пребывание в космосе может этому способствовать как ни что иное. Поэтому нам и не давали там скучать! Постоянно то какие-то задания, эксперименты, сеансы связи, исследования, тренировки, постоянно чем-то занят, постоянно что-то делаешь. Если там ничем не заниматься, то можно, конечно, свихнуться уже через неделю. А те люди, которые в космосе больше года проводили, это, конечно, люди с железной закалкой. Не простое это дело, скажу вам. И то, что на «Орионе» этих проблем у нас не будет, я считаю, большой прогресс!
— Почему?
— Это первый космический корабль на котором проблема долгого пребывания в замкнутом пространстве решена так радикально. А долгие полеты без решения этой проблемы невозможны.
— Как она решена, поделитесь?
— Анабиоз. Введение искусственным путем человека в долгое бессознательное состояние. Что-то вроде сна. Почти все время полета, за исключением старта и первых недель, мы будем глубоко спать и пробудимся уже через несколько лет, на подлете уже к этой планете на орбите «Альфа Центавры».
— Я слышал, что не все разделяют такой подход к межзвездному путешествию…
— Знаю… Даже я лично знаю многих таких специалистов, люди, кстати, весьма достойные и образованные, и их позиции частично мне понятны. Многие считают, что космический полет это не что-то, во время чего ты должен спать и видеть какие-то свои сны, это постоянный риск, за которым ты должен наблюдать постоянно. Здесь с ними, конечно, сложно не согласиться. Но если переводить это на «Орион», то здесь есть одно «но». Это не полет на параплане над кукурузными полями и даже не полет на истребителе. Полет на таких скоростях в межзвездном пространстве может нормально осуществляться, только комплексной системой корабля. Представляете, кругом пустота, голый бесконечный космос и лишь редкие метеориты, которые могут, теоретически, встретиться нам на пути. Но на такой скорости, ни один человек в мире не сможет за тысячную долю секунды принять какое-то решение и что-то сделать, чтобы убрать какой-то фактор риска, который внезапно появился. Это будет делать автоматическая систему управления кораблем и дублирующие системы, если основные откажут. Весь полет, начиная с «ключ на старт» и до финального сближения с Землей в конце экспедиции, будет происходить без участия человека. Поверьте, так будет лучше и надежнее. Автоматика будет осуществлять маневрирование, пассивную и активную метеоритную защиту, автоматика будет контролировать разгонные двигатели и автоматика будет контролировать состояние, собственно, нас, членов экипажа. При скоростях близких к скорости света, наблюдает ли человек за полетом или не наблюдает, играет очень незначительную роль. Все происходит настолько быстро, что человеческий мозг, с его ограниченной реакцией, здесь просто бесполезен! Человек, если он и нужен, то лишь как средство общего контроля, как наблюдающий механизм над сложным механизмом корабля!
— Но а если все-таки что-то пойдет не так, что-то, что потребует вмешательство человека?
— Если что-то произойдет, то системы корабля выведут астронавта из состояния анабиоза в течение где-то десяти минут. Конечно, первое время, он будет чувствоваться слабость, может тошноту, но, в общем и целом, он будет уже адекватен и способен принимать решения.