— То есть вы считаете, что путешествия такого масштаба, такого длительного времени, с бодрствующими членами экипажа, не возможны в принципе?
— Как сказать. При текущем уровне развития, альтернатив я не вижу. Люди, очень долго находящиеся друг с другом в замкнутом пространстве, через определенное время надоедают друг другу до невозможности и отношения между ними очень быстро портятся. Любой поступок, любое действие в такой напряженной обстановке может вмиг перерасти в серьезный конфликт. Можете себе представить, что такое сидеть в консервной банке впятером двенадцать лет?
— С трудом…
— И я тоже. Никто не представляет! Да это и невозможно! Длительное пребывание в состоянии анабиоза на данный момент это единственное решение для путешествий за пределы Солнечной системы. Организм изнашивается гораздо меньше, стареет гораздо медленнее. Никаких усталостей, никаких конфликтов. Может когда-то потом, через сотни, может тысячи лет, может случиться такое, что люди найдут какие-то червоточины, как говорят сторонники всяких путешествий сквозь время и пространство, к которым я себя не отношу, и можно будет за считанные секунды сквозь эту дыру во времени и пространстве, переместиться с одной части Вселенной в другую, но, признаюсь вам честно, мне кажется, вероятность таких путешествий равна нулю, линейное путешествие в пространстве, то есть путешествие от точки А до точки Б по прямой, оставалось и долгое еще время будет оставаться самым быстрым и единственным возможным способом перемещения.
— Давайте немного поговорим о плане миссии. Вы взлетаете на ракете, выходите на орбиту, перемещаетесь на корабль. Дальше что?
— Дальше мы летим! — затрясся от еле слышного смеха Йорг. — Я, с вашего позволения, не буду вам рассказывать весь полетный план, а то я не успею к старту, а мне бы очень не хотелось быть первым астронавтом, опоздавшим на пуск…
— Ну хотя бы в общих чертах, если можно.
— В общих чертах: через семнадцать часов мы покидаем матушку Землю и выходим на околоземную орбиту. Через восемь часов после старта, мы достигаем корабля «Орион», который нас там уже давно ждет и производим стыковку. Три дня у нас есть на то, чтобы протестировать все системы, чтобы обжиться к своему новому дому и, через три дня мы совершаем маневр и берем курс на ближайшую к нам звезду с красивым названием «Альфа Центавра B». Так будет выглядеть первая стадия нашего путешествия.
— На первых этапах полета все члены экипажа будут бодрствовать, правильно?
— Да, мы будем погружены в анабиоз только через две недели после начала полета «Ориона», к тому моменту корабль уже пролетит мимо Нептуна, это последняя и самая дальняя планета Солнечной системы.
— И когда вы проснетесь?
— Уже на подлете к звезде. К моменту пробуждения корабль значительно снизит скорость и мы будем первыми землянами, кто будет ощущать на себе гравитацию этой звезды.
— А дальше?
— А дальше, сделав пол витка по орбите звезды, мы приблизимся к экзопланете, финальной точке нашего путешествия…
— Планете, схожей с Землей, верно?
— Да, эта планета очень похожа на Землю. Она удалена от звезды примерно на такое же расстояние, как Земля от Солнца и примерно такого же диаметра. Она плотная, как Земля, имеет похожий на земной температурный режим и атмосферу.
— Вы, лично, считаете, что на этой планете может существовать жизнь?
— Скажем так — допускаю. Очень много факторов, говорящих о том, что там что-то есть, в том числе зеленоватый оттенок ее поверхности. Но утверждать на сто процентов, что там есть жизнь, я бы не стал. Я из тех, кто не любит говорить об инопланетянах, пока их не потрогает. Когда прилетим туда, включим всю нашу аппаратуру, тогда и видно будет…
— Хорошо. Уверен, что через тринадцать лет, вы расскажете нам об этой планете куда больше!
— Через двадцать два, — поправил его Йорг, смеясь.
— Простите, никак не могу привыкнуть к этому!
— Релятивистское замедление, вещь, конечно, не очевидная, но уже доказанная. На МКС, кстати, время то же идет по-другому, хотя и по другой причине, из-за гравитации, вернее, из-за ее слабости.
— На МКС, насколько мне известно, время идет быстрее.
— Да, Общая и Специальная теории относительности. Время замедляется либо для объекта, скорость движения которого приближается к скорости света, либо для объекта, испытывающего на себе сильное гравитационное воздействие массивного объекта.
— Никогда этого не понимал, скажу вам честно. Но у меня будет больше двадцати лет, чтобы разобраться в этом к нашему следующему интервью. Хорошо… не буду больше вас задерживать, самый последний вопрос.