– Они просили, но были ее недостойны. А ты другая.
– Ты меня не жалел, – напомнила Лана.
– Я не знал тебя, а теперь вижу… Мне было бы интересно оставить тебя при себе.
– Как ручную зверюшку?
– Как дочь. Я мог бы обучить тебя тому, чему ты никогда не научишься сама.
На этот раз Лана не спешила с ответом. Александр даже испугался, что она дала слабину, – девочка-сирота, выросшая без отца, вдруг захотела неведомой родительской ласки…
Но ничего она на самом деле не хотела. Лана просто смеялась над ним.
– Дочь? – наконец произнесла она. – Но ведь я не твоя дочь. Я твой клон. Между этими судьбами лишь одно отличие, зато оно – пропасть. Хочешь узнать, в чем оно?
– Скажи, – кивнул Астор. Сочетание кровавой корки на лице и абсолютного спокойствия превращало его чуть ли не в потустороннее создание, зависшее над бездной.
Но Лана была точно такой же, и ее это не впечатлило. Она ответила:
– Я просто не люблю тебя.
Она небрежно махнула в его сторону рукой, заставляя упасть. Гений, до конца не веривший в свою смерть, с криком сорвался вниз, полетел – и город поглотил его.
Страх, ненависть, непонимание, стыд и боль накладывались друг на друга. Мысли путались, потому что это были уже чужие мысли, доставшиеся ей как наследство. Лана до сих пор не понимала, как додержалась до конца, и не представляла, как быть теперь, когда конец наступил.
Когда с Астором было покончено, она забилась в угол, сжалась, будто закрылась в себе. Саша оставил ее в покое, он объяснялся с полицией. А она думала, вспоминала…
Она не сразу заметила, что кто-то ее использует. Астор действовал очень грамотно: по большей части оставлял ей свободу, забирал контроль минут на десять-пятнадцать, заставлял писать несколько строк нужного кода, потом стирал это время из ее памяти. Подобную потерю очень легко упустить, кто из нас помнит каждую секунду каждого дня?
Он так со всеми поступал… со всеми своими клонами. Он оценил перспективы контроля над разумом, когда изобрели первые чипы. Примерно тогда же стартовала программа клонирования, очень осторожная на перенаселенной планете. Она предназначалась для тех, кто по какой-то причине не мог завести детей естественным путем.
Чтобы получить клона, требовалось пройти сотни проверок и добыть десятки разрешений, но это обычным людям. Глупо было ожидать, что преступник такого уровня пойдет законным путем. Астор создал своих клонов на месте детей, которые должны были появиться из других генетических образцов. Кто-то отправлялся в приемные семьи, кто-то, как Лана, из-за сложных манипуляций оказывался в интернате.
Астор даже незначительно менял их через генетический контроль клонирования, чтобы они не были так похожи на него, чаще всего убирал гетерохромию. Разноцветные глаза он оставил только Лане: она была первой женщиной, которую он создал, он побоялся влиять на нее еще больше, чтобы не сбить главное сходство между ними. Астор следил за своими порождениями, но не вмешивался в их судьбу, ждал, когда они станут полезны.
И вот такой период наступил, Астор легко понял, что его ставка оправдалась. Клонов с установленным чипом можно было контролировать через системный инициатор. Естественно, справился бы с таким не каждый, но гениальный Астор смог.
Он использовал их, когда это было выгодно, и уничтожал, когда они отслужили свое. Сопротивляться они не могли, они до последнего не замечали, что ими управляют… все, кроме Ланы. Она в какой-то момент уловила провалы в памяти и догадалась, что происходит: Астор ведь поделился с ней своей гениальностью, и она как раз дошла до того возраста, когда он начал преступную карьеру.
Но этого было недостаточно, чтобы противостоять ему открыто, и Лана пошла на обман. С помощью чипа она перенесла мысли о противостоянии в зону маловажных теоретических исследований, ту сферу памяти, которую Астор обычно не подчищал. Удаленный контроль над чужим разумом, изначально не предусмотренный чипом, давался ему непросто, он не совершал лишних действий. Она использовала это против него.
Собрав достаточно сведений, она построила из них сложнейшую карту ассоциаций, взяв за основу теорию Хебба о постоянной совместной работе клеток, но значительно усовершенствовав этот подход. Лана сама себе оставила рассказ об Асторе, внушила подсознательные установки вроде поездки в Александровский сад или выбора нужной примерочной кабинки, а потом… разорвала связь с памятью, используя тогда еще работавший чип. Она знала, что добраться до карты сможет через триггер, и сделала таким триггером сочетание изображения, звука и запаха, объединенное в музыкальной шкатулке.