– А как понять, что они готовы?
– Глаза разуй, – пробормотал Хал. – И попробуй на вкус.
– И что я почувствую кроме лука и чеснока?
– Да блин, Хани, хватит тупить. Дай я попробую.
Она перевела взгляд со сковороды на сидящего по другую сторону стола мужчину, а затем вилкой подцепила пару кусочков лука.
– Открой рот, – попросила Хани.
– Нечего меня с ложечки кормить, я и сам могу.
– Знаю. Просто решила, что так будет проще, чем тебе тянуться через стойку. Я не собиралась с тобой няньчиться.
Вообще-то именно так оно со стороны и выглядело. Хал пожал плечами и вдруг открыл рот. Наблюдая, как он пробует еду, Хани ощутила прилив желания. Собственно, в присутствии Хала ее постоянно посещали неприличные мысли. Она медленно убрала вилку от его губ, ожидая вердикта.
– Готово, – пробормотал он.
«Я тоже».
– Что дальше? – спросила Хани, покраснев.
– Уменьши огонь и добавь мясо.
На самом деле огня ей уже хватало. Хани прошиб пот, не имевший ничего общего с луком, зато все – с сидящим напротив мужчиной. Хорошо, что он не видел, какое действие на нее оказывает. Она пялилась на него, словно подросток, увидевший вблизи кумира с постеров. Это в голове не укладывалось – Хал вел себя грубо, но Хани, кажется, не могла себя контролировать. Он так ее нервировал, что она боялась порезать дрожащие пальцы, пока шинковала морковь и сельдерей. А когда Хал во второй раз вызвался попробовать еду, Хани сглотнула и отвела глаза, чтобы не видеть, как его губы смыкаются вокруг вилки.
– Горячо, – выдохнул он.
Ее тоже бросило в жар – из-за него. Какого черта Хани дала себе слово больше никогда не целоваться с Халом? Знал ли он, что с ней делает?
Помешивая мясо, как приказано, Хани воспользовалась моментом, чтобы собраться с мыслями.
– Теперь нам нужно пару бокалов вина.
Боже, если она выпьет, то вообще из кожи выпрыгнет.
– Хал, я не думаю, что это хорошая затея.
– Для болоньезе, Хани. Добавь вино и доведи его до кипения.
Хани вытерла пот со лба.
– Ну я это и имела в виду.
Игнорируя ответный смешок Хала, она вылила стакан вина на сковороду. Мясо сердито зашипело. Добавив второй стакан, она решительно заткнула бутылку.
– А теперь еще два налей, – приказал Хал.
Второй раз он ее не поймает.
– А не слишком много?
– Это не в еду. Один мне, потому что учить тебя готовке – сдохнуть проще, а второй тебе, чтобы ты уже успокоилась нафиг.
– Я не волнуюсь, – соврала Хани.
– Да куда там. От твоей дерготни у меня уже голова болит, и поверь, в таком состоянии я тебе не понравлюсь.
– Ты мне и так не нравишься, – парировала Хани, цепляясь за безопасную тему взаимных подколок.
– Блин, да налей уже вина!
Хани заколебалась между тягой пропустить бокал и желанием сохранить трезвый рассудок. Хоть ей и правда хотелось успокоить нервы, она боялась потерять контроль над языком и руками. «Еще накинусь на него, и он снова неделями прятаться будет». В конце концов нервы победили, Хани откупорила бутылку и налила им обоим вина.
– Держи. – Она неловко протянула стакан, пока тот не уперся в костяшки Хала.
Он взял вино, попробовал и улыбнулся почти одобрительно.
– Неплохо, Ханисакл. Совсем неплохо.
Она взяла свой стакан, отпила и порадовалась, что выложила за вино больше обычного. Оно было прекрасным и коварно-обманчивым.
– Лучше? – спросил Хал, будто видя ее.
Он словно ощущал, что с ней происходит, слышал, как часто бьется ее сердце, как шумит кровь в венах, как жар разливается по шее и щекам.
– Угу, – неопределенно ответила Хани, не понимая, стало ей лучше или хуже. – Что теперь?
Хал объяснил ей оставшиеся пару шагов, не выпуская из пальцев стакан, словно боялся, что Хани его отнимет. На самом деле, она совсем не об этом думала. Хани гораздо больше боялась сжечь болоньезе, потому что любовалась его сильными сексуальными руками.
– Теперь пусть кипит на медленном огне, а мы подождем.
– Серьезно? А долго? Чем пока займемся?
Он пожал плечами.
– Ну в карты я последнее время паршиво играю, а если затеемся в прятки, то искать буду долго. – Хал допил вино. – Так что налей мне еще, и займемся тем, в чем ты хороша.
Он что, про тот поцелуй? И ему понравилось? Хани невольно приосанилась, но потом решила прояснить ситуацию.
– Слушай, прости, что я тебя поцеловала. – Вообще-то трудно сожалеть о чем-то столь сногсшибательном, но не стоит привносить неловкость в их хрупкую дружбу. – Это целиком моя вина. Если хочешь, больше я эту тему не подниму.
Хал фыркнул.
– Беседа, Хани. Я имел в виду беседу. Ты сутками тарабанила мне в дверь, требуя поговорить. Ну вот, я здесь. Давай поговорим.
Запаниковав, она быстро проглотила остатки своего вина.