Ей казалось, что она уже и не знала иной жизни — только сырые и темные коридоры, в которых ее всегда кто-то преследует. Наташа бежала, разбрызгивая воду чувствуя, как ее сердце ледяной рукой сжимает отчаяние — она не знала куда бежит и где укрыться, мрак обступал ее со всех сторон и она продвигалась почти вслепую, нащупывая стены руками.
Позади послышались выстрелы, по стенам зашарили белые кружки — ей светили в спину. Посыпались угрозы и ругательства, рядом с ней пули выбили искры из камня, но свет фонарей осветил и черный провал рядом — очередную пещеру или туннель. Обезумевшая от страха Наташа метнулась туда.
Если ей и казалось до этого, что хуже ее положения быть ничего не может, то тут же выяснилось, что она ошибалась. Пробежав метров десять, девушка с размаху врезалась в стену. Руки ее лихорадочно шарили по мокрому камню, в поисках хоть какого-то прохода, порой даже проваливались в пустоту — чтобы метром дальше вновь уткнуться в стену. Это был тупик и Наташа обреченно обернулась, чтобы встретить свою судьбу.
Впереди забрезжил свет, становящийся все сильнее, послышались шаги.
— Куда делась эта сука? — громко спросил злой голос.
— Туда вроде свернула.
— Ага, ну только попадись мне она в руки. Погоди, — тональность голоса вдруг изменилась, став менее уверенным, — ну-ка посвети. Ах, ты же мать твою! Стреляй, блин Серега стреляй быстрее. Ааааа!!!
Наташа стояла почти не дыша, когда в туннеле загрохотали выстрелы, послышались крики, полного смертельного ужаса. В ответ раздался устрашающий хохот, сменившийся оглушительным верещанием, перешедшим в свою очередь, в детский плач. А потом выстрелы и крики стихли, сменившись звуками от которых у Наташи захолонуло сердце: чавканье, урчание, хруст костей и — что казалось особенно страшным — шаркающие шаги, приближающиеся к месту где девушка сидела, стараясь не дышать.
Фонарь, видимо откатившийся во время схватки и почти не светивший, ныне вновь освещал стены коридора, приближаясь к входу в туннель, в котором замерла Наташа. Вот яркий свет ударил ей в лицо, и она невольно подняла руку, заслоняясь. В проеме появился темный силуэт, свет приближался, приближались и шаги шаркающие по каменному полу — медленно, неотвратимо как смерть. Холодный пот тек по спине Наташи, ноги ее подкашивались и она крепко зажмурилась, в ожидании неминуемой кончины.
Шаги остановились совсем рядом с Наташей, сжавшейся в комочек у стены. В ноздри ей ударил сладковатый запах гниющей плоти и еще чего-то, не менее тошнотворного. В этот же момент свет стал менее ярким, словно фонарь отвели в сторону.
— Пойдем, — раздался негромкий голос, от которого у Наташи вновь пробежали по коже мурашки, — пойдем, тебе не причинят вреда.
Что-то холодное, слизкое легло на плечо девушки и та, собравшись с силами, открыла глаза и не смогла удержаться от того, что бы заорать в голос при виде нового союзника.
………………….
Время в подземелье тянулось медленно и Илта не могла бы сказать, сколько на самом деле она пролежала в этой камере, прежде чем за ней пришли. На этот раз, кроме прежних сойотов, пришел бурят или монгол, в черном удэле и шапке — майхабши, с шаманскими атрибутами на одеянии. Войдя в камеру, он простер руки и начал что-то бубнить под нос.
— Шаманы, оставшиеся верными Эрлэн-хану, ныне сидят по левую руку от него в почете и славе, — негромко сказала Илта, — а что даст тебе Мечит, когда ты сдохнешь?
За шаманской шапкой не было видно, как отрегировал на эти слова прислужник Сагаева, не сбился он и при чтении заклятий. Но простертые над Илтой ладони слегка дрогнули.
Закончив, шаман махнул рукой и стоявшие у стены азиаты, подхватили вновь скамью, вынося Илту из камеры, дабы принести ее пред ликом Небесной Обезьяны.
…………………………………………………………………………………………………..
— Сколько вас тут?
Она сама удивилась тому, сколь спокойно, почти равнодушно прозвучали эти слова, как будто она обращалась к коллеге по работе. Раньше ей было страшно — когда она впервые увидела обезьяноподобного профессора и его мерзких созданий, когда слышала рев черных чудовищ в яме, наконец совсем недавно, после всего, что произошло в пещере наверху и позже, после падения в водопад. Однако сейчас, столкнувшись с чем-то, куда более ужасным, чем все виденное ранее, она поняла, что ей уже не страшно.