Сто четырнадцатый вместо этого продолжал буравить вниманием ТИСа, ожидая, когда тот заткнется.
«Поздняк… - в конце концов, приуныл ТИС. – Он с тебя слез... Ладно! Не будем отчаиваться! – голос комментатора вновь обрел наигранную бодрость. - И вот наш кандидат цепляется за балку и ползет по ней до лампы. Каких-то десять метров металла и пропасти! Страховка, конечно, его спасет. Но что будет, если мы немного поиграем!?»
Барахлящая лампа загудела и ярко вспыхнула ослепительно белым светом, заставляя техника прикрыть глаза одной рукой.
«Какая смелость! Какая самоотверженность! – комментировал ТИС. – Только гляньте, он не теряет решимости и продолжает лезть. Какой милый мальчик. Вкусный на эмоции. Решительный. Давай еще разок его припугнем…»
Еще одна вспышка света вынудила парня пригнуться и тихо выругаться в воротник своей униформы. Полиморфы радостно завошкались в канале.
«Довольно», - коротко и хлестко передал всем по связи МЕГ даже без какой-либо грубой интонации.
Полиморфы разочарованно забубнили и понуро мысленно вжались каждый в свой угол.
«Мег, ты скучный, - укоризненно припечатал его лидер ТИСов. – Не хочешь сам развлекаться, просто не мешай».
«Прекрати это», - еще один тяжелый приказ с пока еще едва заметным оттенком давления.
Меж тем юный техник добрался до нужной панели, в которую сперва необходимо залезть, чтобы отключить питание конкретной лампы. Парню по-прежнему было страшно, но он не отчаивался, насильно заставив себя напевать какую-то тихую песенкую. При том у него не было ни слуха, ни голоса, но даже хриповатые ноты сейчас его успокаивали больше, чем глухое молчание.
ТИС хотел было поспорить и посопротивляться, но мрачное молчание старшего ведущего ждало от него только покорности. Пятьсот двенадцатый мысленно ломался и выкручивался, но тянущий пока еще легкий ментальный поводок на шее мешал получать удовольствие от игры.
«Ладно, уговорил!» - сдался ТИС, полностью сворачивая фон своего кристалла.
Техник успел только протянуть руки к кабелю питания, как лампа зажглась ровным светом без единой неисправности. Парень замер. Как и любой, кто следует правилу «пока работает – не трожь».
Пятьсот двенадцатый обиженно пилил своим вниманием МЕГа. Все то время, пока техник слезал с потолочной балки, а потом собирался на выход, полиморфы угрюмо молчали. ТИСы расстраивались из-за отмененного шоу, а сто четырнадцатый оттеснял их своей волей прочь от игры в человека.
Стоило только парню быстренько сбежать из ангара и закрыть за собой шлюзовую дверь, как лидер юркого звена вновь оживился, но пока еще без того бодрого энтузиазма, с которым он развлекался.
«И что на тебя нашло? – спросил он напрямую МЕГа. – Тебе техника жалко?»
«Ты нас выдашь», - внезапно для всех с первого раза ответил МЕГ.
Ворчливое бессвязное бубнение с примесью эмоций остальных полиморфов булькнуло в канал единой массой.
«Я?! – как же пятьсот двенадцатому хотелось сейчас вскочить со стойки! – А кто вечно нарушает приказы на задании? Кто заказывает себе броню? У кого активность скачет выше нормы? А? Не подскажешь? Кто тут весь корабль запугал до нас!? Не укажешь на него, а?»
«Нет».
ТИС мгновенно вспылил, и его Сердце на долю цикла мигнуло запредельными показателями, которые аппаратура даже не успела зафиксировать.
Но полиморф заставил себя быстро успокоиться от бестолкового возмущения.
«Если это была шутка, то у тебя хреновое чувство юмора», - ляпнул ТИС.
Однако, на это старший полиморф предпочел смолчать.
Пятьсот двенадцатый остался неудовлетворенным. Секунда тишины, другая… Время тикало медленно, и полиморф маялся от бестолково оборванного диалога. Более того древность и вовсе вскоре окуклился сам в себя и его внимание угасло в общем канале. Другие тоже понуро молчали. Грустил Красавчик без развлечений. Ворчля хмуро забился в свою «нору» в голове. Зануда и Вредина вовсе утекли в личный междусобойчик, перекидываясь лишь едва ощутимым информационным потоком обо всем подряд.
Лидеру ТИСов становилось беспросветно скучно с каждой минутой. Тишина действовала хуже пытки. Все покинули общий канал и заткнулись, придерживая эмоции при себе. Информационный вакуум становился невыносим с каждым мгновением, и ТИС мог бы поклясться, что прошли часы полета в тишине! Хотя на деле с момента ухода техника минуло лишь пара минут.
Наконец, ерзая в своей голове, пятьсот двенадцатый, решил, что хуже уже не будет, и тихо, но целенаправленно позвал: